— Всё-таки не зря Шарона выбрала Авиньон, — заметила она в один из вечеров, когда все уже устали от обсуждения боя и переключились на более лёгкие и интересные темы. — Есть что-то, что привлекло её сюда.
— Лавандовое поле, разве нет? — ответил Рио, в недоумении хлопая глазами. Типа, а что ещё-то. Ханна улыбнулась:
— Мне кажется, не только. Франция, как и любая страна, кишит стереотипами: страна любви, романтика, круассаны, мода, красота… Вот, небось, Шарона и решила устроить тут бой. Чтобы совместить приятное с полезным, так сказать.
— А мне кажется, она просто боится не вернуться с этого боя. — Рен сделал большой глоток вина, которое они распивали всей компанией. — Где-то в глубине души точно. Поэтому она и захотела сражаться в привлекательном для неё месте. Я больше чем уверен, что Шарона тут тоже впервые. Как Рио с Треем. Ну ничего, — злорадно улыбнулся он, — пусть наслаждается последними спокойными деньками в старушке Франции. Потому что потом её будут судить за убийство могущественных шаманов. Сомневаюсь, что заключённым можно путешествовать.
— Тао, какой же ты всё-таки злыдня, — махнул рукой Трей. Рен высокомерно посмотрел на него:
— Зато я не настолько добренький, как Йо. Хорошо, что ему не нужно будет судить Шарону: он бы её понял, простил и отпустил.
Асакура засмеялся:
— Ты, наверное, прав. Я всегда пытаюсь понять каждого, кто совершает плохие поступки прежде, чем судить его.
— Но убийство — это не просто плохой поступок, а преступление, — возразил Лайсерг. — И убили они не кого-то, а величайших шаманов. Самых опытных и сильных. В числе которых, между прочим, Хао Асакура — твой брат, Йо, и муж Ханны. — Он с опаской взглянул на неё, боясь, что ляпнул что-то не то, но Ханна отреагировала лёгкой улыбкой и принялась пить вино. Дител расслабился. Кажется, супруга шамана уже свыклась с мыслью о его гибели. Но всё же лучше не напоминать ей больше об этом. Хотя внешне Ханна жизнерадостна и весела, её душе по-прежнему может быть больно.
— Ребята, — вдруг заговорила Ханна, немного расчувствовавшись, — если мы не выживем в этом бою… Я хочу сказать: я обожаю вас. Вы самые лучшие друзья, которые только могут быть. Вы такие разные, но уже такие родные. Спасибо вам за всю ту помощь и поддержку, что вы мне оказывали на протяжении десяти лет. Это действительно важно для меня.
— Ханна, по-моему, с тебя уже хватит алкоголя, — рассмеялся Йо и, забрав у неё бутылку, добавил:
— Мне тоже вы все дороги. Холодный Рен, боевая Ханна, модный Рио, мягкосердечный Лайсерг, чересчур эмоциональный Трей и, конечно же, строгая Анна — вы все были и навсегда останетесь моими друзьями. Самыми лучшими и близкими.
— Йо, с тебя, кажется, тоже хватит вина, — заметил Трей, но Рен возразил:
— Да ладно, не буянит — и то хорошо. Пусть лучше сентиментальным будет, чем буйным. — Губы Тао изогнулись в ухмылке. — Буйным, как ты, когда мне удаётся тебя разозлить. То есть почти всегда.
Трей раскраснелся от злости, а вся компания расхохоталась. Дружеская беседа не была бы таковой без метких саркастичных комментариев Рена Тао. Что удивительно, вопреки этим нападкам, дружба Рена и Трея не прекратилась, а даже усилилась. В любом бою или даже конфликтной ситуации, где задевали Рена, Трей тут же мчался на помощь и горячо отстаивал честь и достоинство своего приятеля. И Тао поступал точно так же по отношению к уроженцу северных земель.
Рен приобнял Ханну и сказал:
— Зададим этой Шароне трёпку. Чтоб неповадно было.
— Ага, — откликнулась шатенка, устраиваясь поудобнее на его плече. — Только помни, Рен: наша задача — не убить Шарону, а заставить её признать поражение. Суду она нужна живой.
— Вряд ли она согласится сдаться живой, — заявил Лайсерг, а Рио возразил:
— Согласится. Такие, как Шарона, подобны маленьким собачкам вроде чихуахуа: лают, но не кусают.
— Они уже натворили дел, так что ты не прав, Рио, — сказал Рен. — Ещё как кусают.
— Ну так я же привёл пример, как это обычно бывает, — парировал Рио.
Остаток вечера прошёл в непринуждённом молчании. За окном громко стрекотали сверчки, поднялась полная луна и с моря дул лёгкий свежий ветерок. Никто ничего не говорил не потому, что было нечего сказать, а потому, что и молчать было комфортно в этой компании. Каждый понимал, что, возможно, видит всех своих друзей в последний раз, поэтому ни один из них не балаболил, а вглядывался в лицо каждого товарища, пытаясь запечатлеть его как можно чётче в подсознании.
Однако все были единодушны: победа определённо за ними. У них есть лидер, стратегии и главная составляющая — дружная команда с сильными физически и духовно воинами. Шароне придётся туго, ведь она не умеет полагаться на кого-то, кроме как на себя.