— Ника, — тревожно произнес Данил, переводя взгляд зеленоватых глаз с девочки на плиту и наоборот.
— Наверное это есть часть его очередного коварного плана. Какой же он мерзкий! — почувствовав отвращение к вампирам, сказала Ника.
— Ника…
— Я бы убила его голыми руками! — посмотрев на свои ладони, зло сказала девочка и сжала кулаки практически уже в исступлении.
— Ника!
— Да что?!
— Яичница!
— Какая яичница?
— Сгоревшая, Ника, сгоревшая! — указывая рукой на плиту, кричал Данил. В сковороде было что-то черное, отдаленно напоминавшее сгоревший блин, нежели яичницу. Поняв это, Ника пошла устранять последствия конфуза, а Данил стал рассуждать о том, как здорово было бы, если бы он стал настоящим вампиром.
Закончив с уборкой, девочка попрощалась с парнем, который заявил, что ему пора. Напоследок она сказала ему прийти домой через дверь, а не через окно, что он решил просто проигнорировать. Запирая тяжелый замок входной двери, Ника вдруг задумалась о том, каким образом Данил узнал, где она живет. Ни Юра, ни Валя, настолько она знала, не общались с Данилом, а тут на тебе — пришел, точно гром средь ясного неба.
Часть 11
Всю ночь мысли девочки спутывались между собой, образуя комок, в котором вскоре ничего нельзя было разобрать. С каждым днем появлялось все больше и больше вопросов, ответы на которые знать никто не мог. Никто, кроме одного человека. И, кажется, этот человек уже знает, что совсем скоро к нему пожалуют гости. Нике казалось, что ведьма ждет ее с самого того момента, когда за ней закрылась дверь ее квартиры, оставив за собою все тайны и ответы на сложные, фантастические вопросы.
Стоя перед закрытой дверью ведьмы, Ника вдруг почувствовала слабость в ногах. Такое случается у нее только когда она чего-то очень сильно боится. Однако боится ли она услышать правду или саму ведьму из-за ее способности, она не понимала.
— Проходи, Вероника. — как только девочка открыла дверь, квартиру заполнил скрипучий голос. — Долго ты решалась, — ведьма усмехнулась, после чего встала со стула и пошла в комнату.
Заняв свое место, Ника начала невольно оглядываться по сторонам. С последнего визита к старушке ее квартира сильно изменилась. Точнее, не сильно, но изменения были заметны сильно. Везде, буквально в каждом углу, сидели коты. Они были разные, но ни одного черного. И все они смотрели на девочку. Почему-то ей казалось, что их взгляд осмысленный, а не по-кошачьи безобидный.
— Котов испугалась? — из комнаты выплыла фигура женщины. В руках она держала какие-то четки черного цвета. Однажды что-то подобное Ника видела по телевизору. Кажется, действия происходили в церкви. — Они безобидны. Просто чувствуют любую потустороннюю энергию, в том числе и твою. — положив бусы на край стола, сказала старуха. — Кошки как защитники от нечести, так и ее талисман. Черные кошки с желтыми глазами служат темным силам, поэтому тут их нет. Я не занимаюсь черной магией и никому не советую. Часто те, кто рожден под знаком Фиолетового Паука, используют свою особенность именно в черной магии. Я тебе этого не советую делать.
— Откуда Вы узнали? Все…
— Я вижу, тебе рассказывали о пяти знаках. Такие как я, которых зовут ведьмами, гадалками, называй это как хочешь, рождаются под знаком Белого Ворона. Мы можем видеть не совсем далекое будущие и все прошлое человека. Правда, с тобой все не так просто. Ты ведь рождена под знаком Фиолетового Паука, что значительно усложняет ситуацию. Тебя я вижу лишь отрывками при том, что любого другого могу прочесть почти что в миг.
— Вы немного напоминаете вампира с оранжевыми глазами. — заметила Ника, совершенно позабыв, с кем она говорит.
— Они лишь читают мысли, Вероника. — улыбнувшись, сказала женщина. — А я вижу прошлое и будущее. Это вещи разные.
— Так поэтому Вы сказали, что один из нас еще придет к Вам?
— Я даже знала, зачем. И вот что я тебе скажу, — она взяла в руки четки. — Твой враг — это брюнетка.
— Все?.. — ожидая большего, разочаровалась Ника.
— К сожалению, из-за твоего существа я не вижу большего. Знаю только то, что темные, длинные волосы тебе мешают правду понять. Эта девушка дурманит тебя, она непростая, неживая. Она чужая. Возьми это. — протянув четки, наказала бабушка. — Как только враг войдет в дом, четки нагреются. Но запомни: если враг увидит их, то ты так и не раскроешь ее обман вовремя. А теперь ступай. — она снова улыбнулась и от серьезной, слишком серьезной интонации не осталось и следа.