— Хватит, — проговорила вернувшаяся из душевой Джиневра настолько уныло, что её послушались.
Правда, по виду рыжей было и не сказать, сколько она рыдала — вот что значит настоящая леди!
На завтраке Грейнджер снова встретила Альбуса Дамблдора. Вид у него был не менее злобный, чем у неё самой.
— Ненавижу старосту! — прошипел мальчик, заметив Гермиону. — Что это за гребанный мутант вообще?!
— Ты про Фила? — кстати, Риддл тоже почему-то ненавидел Флитвика. — Альби, будь толерантнее! Он полугоблин.
— Хрена се его родаки извращенцы! — опешил Дамблдор. — Почему волшебники такие ебнутые?
— Не знаю, я маглорожденная.
— Почему мы, маглокровки и полукровные, не можем объединиться и начать притеснять этих придурков? — спросил Альбус серьезно.
— Во-первых, потому что любая дискриминация отвратительна, — поморщилась Гермиона. На самом деле, на их потоке не было, кажется, ни одного по-настоящему магически сильного чистокровного. Та же Браун, например, её, маглорожденную, боялась, а полукровка Макгонагалл — нет. Хотя и зря. — Во-вторых, твой любимый Флитвик, технически, как раз полукровка.
— Так не с человеком же… — с отвращением выплюнул тот. — Ты бы стала, того, с гоблином?!
— Нет, конечно! — воскликнула девушка, не подумав. — Но вообще двое взрослых разумных существ имеют право сами решать, трахаться им или нет, — добавила ради справедливости. Не рано ли ему об этом? — Чем тебя староста достал? — быстро спросила она, чтобы уйти со скользкой темы.
— Он при всех однокурсниках потребовал рассказать про моих родителей, сволочь! — с ненавистью прошипел Альбус. — А я в ответ спросил, из какой он кунсткамеры выполз и есть ли у него самого родители вообще или он пробирочный. По-моему, он разозлился.
— Слушай, ну, он же не читает мысли… — вступилась Грейнджер за старосту.
— А что, волшебники это не могут? — как-то напряжённо поинтересовался Дамблдор. — Значит, не могут…
— Могут, но нужно иметь талант и долго учиться, это называется легилименция, — объяснила Гермиона. — Ну, это не совсем чтение мыслей…
— Образы, обрывки воспоминаний, — проговорил Дамблдор обескураженно. — А ты умеешь?
— Нет, у меня пока не получается, мне же только пятнадцать… Стоп, ты откуда знаешь? — сообразила вдруг девушка. — Ты что, умеешь? Я никому не скажу!
— С детства… — проговорил Дамблдор как-то печально. — Оно само получается. Но с Флитвиком вообще не выходит…
— Я попробую найти что-нибудь в книгах, — проговорила Гермиона обеспокоенно. — Это очень круто, но пока не стоит остальным об этом знать, хорошо?
В расписании на этот день не было ни одного занятия со Слизерином, только с Хаффлпаффом и Рейвенкло. Студенты орлиного факультета ей, в основном, нравились, а вот хаффлпафцев она не любила. Этот факультет был самым престижным, считалось, что на него попадают самые успешные и трудолюбивые волшебники с хорошим характером. Там были как чистокровные, так и маглорожденные и полукровки, но в основном все из хороших, в смысле полных и обеспеченных, семей.
После спаренной с раздражающе-благополучными хаффлпаффцами гербологии (леди Оленна Розье язвила даже больше обычного — понятно, она зла, что вакансию заместителя директора предложили этому Гриндельвальду) был обеденный перерыв. Гермиона не пошла в Большой зал, а сбежала на кухню, где они часто встречались с Риддлом. Том уже ждал ее — он с меланхоличным видом жевал стейк, заедая его конфетами, и увлечённо что-то читал. Верный Гренн Гойл, как обычно, стоял на страже, заодно обгладывая куриную ногу.
— Привет, Грейнджер! — помахал он ей куриной костью.
— Привет… — оторвался от чтения Том.
— Ты что, вырвал страницы из библиотечной книги? — воскликнула Гермиона. — Ну нельзя же так…
— Это тебе нельзя, ты хорошая девочка из среднего класса, — вскинул бровь Риддл, криво усмехнувшись. — А я — малолетний уголовник их Хакни, мне можно. Это же важно, смотри! А книгу мне не дали.