Ребекка не хочет жить среди людей. Ей скучно с ними, так быстро сгорающими в костре времени. Скучно, потому что большая часть людей занимается скучными делами, решает скучные проблемы, а их головы забиты скучными мыслями. Она не понимает людей вообще, но очень хочет понять одного конкретного человека, пока и он не обратился в прах. Странный человек совсем не боится её, скорее наоборот, и это интригует Ведьму. Жестокая и безразличная, Ребекка жаждет понять: отчего он так тянется к ней? Только ли из научного интереса? Любопытство учёного, несомненно, имеет место (а он этого и не отрицает), но не оно главная причина. Он твердит, что любит её. Жаль, но она не понимает его. Зато точно знает – он и правда способен согреть её холодные пальцы.
Понимание того, что этот человек способен свершить невозможное, пришло к ней пару недель назад. Он так настойчиво просил её уделить ему чуть больше времени, чем требуется для хорошего секса, что Ведьма согласилась. Лишь бы отвязался. Идея бросить пусть и сильного, но надоедливого, пристающего с непонятными просьбами человека отчего-то не пришла ей в голову, хотя должна была появиться одной из первых.
Он везёт её домой.
Строго говоря, дом вот уже несколько лет вовсе не его. Это хороший, крепкий дом - но слишком далеко от Оттавы, да и командировки не позволяют наведываться достаточно часто, чтобы поддерживать жилище в хорошем состоянии. И тогда человек уступил просьбам старого отцовского друга продать дом, в котором он вырос. Новый владелец радушно разрешает ему приезжать, чтобы провести время в доме его детства, однако он впервые за несколько лет пользуется приглашением, чтобы отвезти туда свою Ведьму.
Ребекка моментально чует чистоту этого места. Всё в нём – разлапистые, припорошенные снегом ели; затянутая льдом гладь озера; сам дом с большим панорамным окном в гостиной – всё чисто. Не тронуто злом, болью, тревогой, необузданными страстями… Непохоже на типичное жильё человека.
Они проводят в доме два дня: разговаривают, гуляют, едят, занимаются любовью. В какой-то момент он приносит с чердака коробку, которую давно хотел забрать, но руки не доходили. Не спрашивая разрешения, Ребекка заглядывает в неё. Там фотографии. Много фотографий.
Изумлённая Ведьма с недоверием разглядывает снимки мальчика, затем - подростка, после - юноши и с недоверием косится на мужчину рядом с собой, не в силах поверить, что все эти люди – один человек. Наконец ей попадается фотография молодого офицера, который обнимает красивую девушку.
- Кто она? – Острый ноготь скользит по прозрачной слюде.
- Её звали Нэйл, - устроив голову у неё на коленях, рассказывает он. – Когда-то давно мы были обручены. На этом снимке я только-только получил повышение – капитан минного тральщика. Моё судно перебросили на базу Гуантанамо, и Нэйл сказала, что это слишком далеко. Наверное, я недостаточно сильно любил её.
Ребекка не понимает его, когда он говорит, что любит её.
Она достаёт из коробки металлическую шкатулку, снимает крышку. В шкатулке на красной с синими полосками петлице висит четырёхлучевая звезда с кленовым листом в центре, а на синей с белыми полосками - крест всё с тем же кленовым листом*. В самом дне лежат нарукавные шевроны с тремя полосами и кругом.
- Наверное, стоит выбросить их, - тихо говорит он. – Прошлое, которого не вернуть. Я знаю, что мог бы сделать хорошую карьеру в ВМФ. Один из самых молодых коммандеров с перспективой вскоре получить звание капитана. Пока не случились те учения и Бермуды.
Он ждёт, что она спросит. Все спрашивают, не задумываясь, насколько ему тяжело и больно вспоминать. Но Ребекка молчит. Возможно, ей всё равно. И это хорошо. Так проще вытолкнуть из себя боль потери.