– Значит, вот почему ты вернулся? – спросил Комар.
Корби мгновенно осознал, как прозвучали его слова. Его руки вспотели.
– Вы все мои лучшие друзья.
Комар рассмеялся.
– Так не бывает. Лучший друг может быть один. Ну, максимум два. Мы все твои друзья. Но не все лучшие. – Он повернулся к Нику. – Что ты знаешь о его жизни? Он хоть что-то тебе рассказывал о своем прошлом? Нет.
– Только потому, что я не спрашивал, – ответил Ник. Корби по-прежнему не мог понять, что с ним такое: он иногда смотрел на Комара, но потом его взгляд отвлекался, а лицо искажалось, будто к нему подступали призраки.
– То есть, ничего. Ничего ты про него не знаешь.
– Я знаю, что он жил эти четыре года в аду.
– Я знаю, как он резал вены. А что ты об этом знаешь? Ведь это центр ада.
– Хватит! – закричал Ара. – Хватит его делить. Мы здесь не для того. Хватит сориться.
– Да? – спросил Комар. – А для чего? Чтобы вместе целовать ему задницу? Нет уж, извини.
Корби вскочил и влепил ему пощечину, звонкую и жесткую. Голова Комара мотнулась в сторону. Корби уронил стул, повернулся и пошел на Ника.
– А теперь ты! Бешеный! Успокойся. Будешь отвечать за все, что сказал.
Ник стоял неподвижно и смотрел то на него, то мимо. Корби до него не дошел – на нем сзади повис Ара, и они вместе повалились на пол. Комар по-прежнему сидел за столом, его щека покраснела. Корби перестал вырываться.
– Отпусти меня, – попросил он. Ара отпустил. Корби встал с пола и посмотрел на Ника. – Вот что. Мы примем Комара в банду.
– Где здесь туалет? – неожиданно спросил Ник.
– Направо, прямо и налево. – Комар пошевелил челюстью, попробовал тронуть щеку кончиками пальцев. – Там мальчик с девочкой нарисованы.
Корби поднял опрокинутый стул.
– Ник, ты вообще в порядке?
– Да. – Ник на мгновение зажмурился. – Я вернусь. Мы с ним пожмем друг другу руки. И все будет нормально.
Он вышел из комнаты.
– Банда? – спросил Комар.
– Да. Что-то вроде. Мы трое дали клятву стать лучшими, настоящими, не такими, как наши предки.
– Мне нравится, – сказал Комар. Ара посмотрел на него.
– Ты говорил, есть пиво.
– За ударной установкой. Ты на нем практически сидел.
Ара принес четыре бутылки. Корби сел за стол, отодвинул все лишние вещи; посередине столешницы осталась только лампа и карточка Андрея в круге ее света.
– На чем я остановился?
– Отец твоего одноклассника – богатый перец. Имеет какое-то отношению к небоскребу.
– Да. У него личная служба охраны. Они поймали меня, отвезли к этому небоскребу, подняли на верхний этаж и угрожали сбросить с крыши, если я не расскажу, кто убил его сына. Но я не знал. – Корби потер лоб, отбросил прядь. – Отец Андрея оставил меня на крыше и сказал, что едет ловить моих друзей. Меня спас сумасшедший чувак, который поднимался на параплане с крыши соседнего небоскреба. Он прилетел и дал мне парашют, чтобы я мог спрыгнуть на землю.
– И потом тебя тащило за грузовиком? – спросил Ара.
– Да, и потом вы все знаете.
Комар кивнул.
– Ты приехал обхитрить жильцов из своей старой квартиры, но они обхитрили тебя. Ты упал в обморок, и мы принесли тебя в Анину квартиру. Ты очнулся на следующий день, а через час стало известно, что у нас в подъезде порешили твоего деда.
– Потом я заново собрал банду. И мы убежали от полицейских, которые очень хотели с нами поговорить. Здесь дело еще в том, что после смерти Андрея я стрелял в его убийц из пистолета, который украл у деда. С тех пор у меня проблемы с законом. Дед меня почти отмазал, но теперь его нет.
– Ты стрелял в его убийц? Ты раньше ничего про это не говорил.
– Стрелял. Мог задержать их и сдать в полицию, но испугался, что будут проблемы из-за пистолета деда, и отпустил.
– Корби, хорошо, что ты сейчас все это рассказал, все вместе, – сказал Ара. – Ты знаешь, что нам делать дальше?
– Нет, – честно ответил Корби.