Была удивительно тихая летняя ночь. Почти все окна уже были темными. Андрея отнесли в центр двора и положили у ограды, там, где шесть или семь часов назад стоял «хаммер» Токомина-старшего. Носилки поставили на асфальт. Корби опустился на колени рядом с ними. Живой, настоящий мир был вокруг них – ночной ветер веял прохладой, под опорами решетчатого забора пробивались пучки травы, в светлом небе, освещенном огнями многолюдного города, можно было различить звезды.
Корби увидел Маргариту. Она медленно вышла из темноты и приблизилась к носилкам. Она стала совсем странной, окончательно похожей на призрака. На мгновение Корби испугался, что она бросится к сыну, начнет его дергать, будить, устроит истерику, но женщина тихо остановилась в полуметре от изголовья носилок и просто смотрела.
Андрей каким-то образом ощутил ее взгляд и сам открыл глаза.
– Ты пришла, – сказал он.
– Я увидела во сне, что ты здесь. Или я еще сплю?
– Неважно. Я хотел с тобой попрощаться.
– Ты не будешь жить?
– Буду, но не так и не здесь. Здесь… не получилось.
– Во мне все умирает. Ты был единственным смыслом.
– Возьми меня за руку, – попросил Андрей. Маргарита наклонилась и коснулась его руки. Совсем недолго она держала его за кончики пальцев, потом выпрямилась снова.
– Мама, – сказал Андрей, – иди домой.
– Я не могу. Как я могу уйти?
– Можешь. Должна. Когда я уйду, ты будешь спокойно спать и видеть хорошие сны. Ты станешь такой, какой была очень давно. Еще до того, как все это началось, до того, как ты встретила папу.
Его слова сильно подействовали на мать.
– Хорошо, – как заколдованная, согласилась она.
– Все начнется заново, – обещал ей Андрей. – Не плачь.
Паша, Аня и Алекс стояли в стороне и в нерешительности наблюдали за разговором.
– Иди спать. Возьми с собой мою сестру. Устрой ее на эту ночь.
– Братик, – прошептала Алеся.
Андрей ей улыбнулся.
– Это все. Дальше тебе со мной нельзя.
– Но, братик, я…
– Ты самая лучшая сестра на свете. И ты ею останешься. Я буду тебе сниться. Я буду видеть тебя издалека.
Маргарита провела ладонью по волосам девочки.
– Он прав. Нам пора.
Алеся наклонилась и в последний раз поцеловала брата в лоб. Потом встала и взяла женщину за руку. Они ушли вместе.
Не прошло и минуты, как невдалеке послышался легкий шум мотора, и во двор въехал дешевый пластиковый скутер с красными бортами. На нем, без шлема, с дредами, торчащими во все стороны, сидел Главный. Он подъехал прямо к группе подростков.
– Все те же и там же! – воскликнул он, потом заметил лежащего на носилках Андрея, и его лицо мгновенно посерьезнело. – Не может быть. – Он бросил скутер и подбежал к раненому. – Ты живой. А он сказал… – он посмотрел на Корби.
– Он не врал. У него были все основания так думать.
Главный присел рядом на корточки.
– В любом случае, рад тебя видеть. Как ты?
– Я скоро переезжаю в другую страну, – тихо сказал Андрей. – Ребята решили устроить для меня прощальный концерт.
– Так это из-за него звонил Комар.
– Да, – подтвердил Корби. – Он ждет тебя в клубе. Дай ему все самое лучшее. Деньги будут. Я обещаю.
Взгляд Главного остановился на куче тряпья, лежащей между Корби и Андреем.
– Вы ограбили мое кресло.
– Андрей не совсем здоров. Сначала ему было холодно, теперь стало жарко.
Главный несколько мгновений смотрел на Корби. Он явно понимал, что в этой истории все не так, но у него было свое представление о свободе, и он не мешал людям делать то, что они делают.