Грач был авторитетным вором, Каланча и Бонька были сопляками, только с малолетки поднявшиеся и, как я полагал, были «ходячими консервными запасами».
Побег мы планировали несколько недель, наблюдая за охраной, записывая время приездов грузовиков и все, что могло нам пригодиться. Нас хватились через пару часов. Казалось, лай доносился со всех сторон. Боньку и Кадыка застрелили, когда мы переплывали реку.
Мы блуждали по тайге четыре дня, и все время выходили к реке. Карта утонула с Кадыком, и я не помнил дорогу. Еды не было. Только корни и шишки. К вечеру четвертого дня, волны прибили к берегу тело Боньки. Я так и не смог забыть этот запах, вкус этого мяса. Каланча поначалу блювал, но позже тоже привык. Впрочем, не будем об этом.
Парень умер на третью неделю. На четвертую нас снова начали искать. А может еще кому-то удалось сбежать. Я спрятался в тесной пещере и некоторое время жил в ней. Тело Каланчи, как Боньки, хоронить не пришлось. Думаю, не нужно пояснять почему.
Кое-как дотянул до лета. Там появились грибы, ягоды. Иногда мне удавалось поймать птицу. Было время, когда долго не ел, и я, как мне казалось, начинал сходить с ума. Я бегал по тайге в непонятных припадках. Терял сознание от бессилия. Мучился от галлюцинаций. В один из таких дней я нашел в пещере кое-что странное…
Старик схватил Матвея за руку и попытался поднять голову с подушки, но услышав лязганье ключа в замочной скважине, отпрянул назад.
— Оно еще живо! Оно живо и будет убивать! Оно боится гор. И соль!!! Не забудьте! Соль…
2
В процедурную палату вошла медсестра. Она вытащила иглу из руки старика и убрала систему. Люди в форме встали с кресел, помогли выкатить скрипящую коляску со стариком и сопровождали ее до палаты с табличкой «№ 17» на двери.
Сжимая подмышкой планшетку, Матвей направился к кабинету Шувалова.
— Получилось? — доктор вскочил с места, — вы общались с ним? Расскажите мне, пожалуйста!
— Да, мы поговорили. Он рассказывал о своей жизни, мы не касались убийств в тайге. Я не успел расспросить обо всем. Могу я прийти завтра? После этой беседы, я все вам подробно расскажу.
— Полагаю, что можно. Но завтра это будет в последний раз.
— Договорились, доктор, — Матвей снял халат и, сложив его, протянул его доктору.
Секунду писатель поколебался. Он хотел рассказать доктору о ночном кошмаре, но передумав, попрощался и вышел из кабинета.
3
Мозг укладывал по полочкам рассказ старика. Воображение рисовало перед глазами картины прошлого. Напряжение было настолько поглощающим, что костяшки пальцев хрустнули от сильного сжатия руля.
Матвей выехал на набережную и оставил машину на парковке. От реки дул приятный свежий ветер. Спокойная обстановка, чтобы разобраться с мыслями была как нельзя кстати. Матвей купил бутылку кока-колы и устроился на скамейке.
Во внутреннем кармане запиликал телефон.
— Привет! Не отвлекаю? — Виктор жевал, вероятнее всего, это был его любимый хот-дог.
Это была известная вредная привычка журналиста. Матвей представил себе парня, перекусывающего на ходу, и одновременно разговаривающего по телефону.
— Нет, не отвлекаешь. Ты так и не научился сидеть во время принятия пищи?
В трубке послышался звонкий смех.
— Слушай, я узнал настоящие имена выживших. Тебе это еще интересно?
— Да, конечно!
— Пиши, Карина Абдуразакова и Эмиль Аскаров. Как дела-то у тебя?
— Я общался с подозреваемым. Вот теперь сижу на набережной, пью колу и нахожусь под впечатлением, — Матвей прижал телефон плечом к уху и закрыл бутылку.
— Фантастика!.. Как тебе это удалось, черт тебя подери?! — показалось, что от изумления журналист выронил из рук ход-дог.
— Нарядился медбратом. Как ты любил говорить, вступил в сговор с кем надо. И «вуаля», мне доверили поставить клизму серийному убийце и попутно взять интервью.