Но сейчас, на закате, Рафаэль уже израсходовал свой запас воды. Его губы потрескались, язык покрылся липкой слизью. Девушка показала ему, как при помощи камешка за щекой отсрочить жажду, увлажняя рот слюной, но юноша давно выплюнул его. Чудилось, что все суставы и поры тела заполнил песок. Глаза нестерпимо болели от яркого солнечного света, отраженного от склонов дюн. Казалось, они путешествуют не два дня, а, самое малое, два месяца. Даже во сне Рафаэль видел песок под бесконечными пустыми небесами. Но юноша был не единственным, кто страдал от перехода по пустыне. Все его прожаренные на солнце спутники шагали понурив головы. Тяжелее всего приходилось здоровяку Густаву: пот ручьями стекал с его доброго круглого лица, словно вода из волшебного фонтана.
Идущая впереди Айрин помахала им изящной ладошкой.
— Разобьем лагерь в следующей низине.
Рафаэль вздохнул с облегчением — какое счастье, что еще один долгий день закончен.
Близость отдыха удвоила силы юноши, и он не пошел, а полетел вперед. Да и к остальным пришло второе дыхание. Они преодолели последний, очень крутой, подъем, двигаясь зигзагами, и остановились на гребне песчаного хребта.
Солнце уже частично скрылось за горизонтом, тени удлинились, сгустились сумерки. Морренсьор, оказавшийся на вершине последним, уставился на открывшуюся долину.
ВКЛЮЧАЕМ НОВУЮ МУЗЫКУ
https://youtu.be/QZbuj3RJcjI
Внизу раскинулась волшебная страна. Виднелись рощицы высоких, тонкоствольных деревьев, увенчанных шапкой перистых листьев. Несмотря на полутьму, уже охватившую большую часть низины, ошибиться было невозможно — там поблескивала водная гладь. Рядом с озером сверкали крошечные огоньки, освещая беспорядочно расставленные шатры. Завораживающий перебор струн далекого инструмента плыл в воздухе.
— Оазис Айшуу, — торжественно произнесла Айрин, откидывая на спину капюшон. — Мой дом.
Последние лучи заходящего солнца превратили ее рыжеватые локоны в золото.
— Пойдемте! — Девушка указала рукой на озеро и рощи. — Нам всем пришлось нелегко. Думаю, дальнейшая дорога тоже будет трудной. Но сегодня ночью мы почтим богов пустыни и отдохнём без забот и тревог.
Рафаэль огляделся. Воины, стоявшие неподалёку, кивнули путешественникам, разрешая пройти в их земли.
А потом он ощутил на себе взгляд Айрин. Ее янтарные глаза напоминали заходящее солнце. Девушка замедлила шаг, чтобы оказаться рядом с юношей, тронула его за локоть и, наклонившись ближе, произнесла:
— Сегодня ночью мы будем в безопасности. Здесь бояться нечего.
Ему показалось, или она и впрямь дотронулась до него?
— «Айшуу» — пустынное слово. Оно означает «дитя песков», — прошептал её нежный голос.
— Как же здесь красиво! — восхитилась Лаки, шедшая справа от Айрин. — Этот оазис — настоящее сокровище!
Они спустились по склону и ступили в тень. Водоем в центре оазиса напоминал цветом синюю летнюю ночь. Он резко выделялся на фоне красноватых песков и зеленой растительности. После однообразного вида песчаных дюн и торчащих из них скальных обломков оазис казался невыносимо прекрасным и разноцветным.
Рафаэль шел под пологом высоких стройных деревьев и внимательно смотрел вокруг. Воины чистили и точили оружие, из палаток раздавался радостный смех детей, а женщины собирались у костров, готовя напитки и явства.
Через сотню шагов тощая фигура предстала перед ними. Человек отличался невероятной худобой — кожа да кости. Он загорел под солнцем до цвета старой бронзы. И только глаза казались молодыми и яркими, едва ли не сверкающими в темноте сумерек.
— Старейшина Торроговариапинатуануату, — представила старика Айрин.
Как-как его зовут? Интересно, с какого раза ему удастся произнести этот набор звуков?
Старейшина вздохнул:
— Вы можете звать меня Торрого. А кто эти странники, которых ты привела в наш оазис? — Он лукаво посмотрел на девушку.
Айрин представила их.
— Что ж, — подытожил Торрого. — У нас тут хватит еды и питья, но для начала я хочу предложить вам смыть пот и песок с ваших ног.
— А также с волос, рта, ушей и задниц, — добавил Карновски.
Его шутка вызвала улыбки окружающих.