- Николай Николаевич, милости просим. Извините, что никак не мог встретиться с вами: сами понимаете, текучка. И за вчерашнее тоже. Каюсь. Вы что-то хотели?- сразу перешел к делу Кольцов.
- Да вот с этим происшествием, с Кравченко. Его жена не так давно покончила с собой. Где-то месяц - полтора назад. Я бы хотел посмотреть материалы. Они в архиве?
- В архиве?- усмехнулся Кольцов.- Да там у нас давно нет места, до самого потолка все завалено, накопилось. Интересующие вас материалы этого года у меня в шкафу. Вы случайно не знаете номер отказного или хотя бы КУП?
- К сожалению,- сказал Михайлов.
- Тогда подождите секунду, я скажу Любе, она разузнает.
Он вышел из кабинета и через минуту вернулся.
- Сейчас Люба прогонит всё по компьютеру и даст знать. Чаю не хотите?
- Да нет, спасибо, я только-только позавтракал. Как там у нас дела с розыском машины, которую догоняли гаишники?
- Объявился вчера вечером владелец. По всем приметам машина была угнана у него. Кстати, неподалеку от дома того самого Кравченко. Буквально через дорогу.
- Выходит, эти два события, как я и предполагал, связаны?- произнес Михайлов.
- Окончательно мы ничего сказать пока не можем, машина ведь не найдена. Вот если мы её обнаружим, а в ней еще и окажется что-нибудь связанное с этим делом, тогда все и прояснится.
- А если предположить? Тогда получается, что у Кравченко все-таки был кто-то, если и Скачко, и Бутенков видели за рулем женщину?
- Но они могли её видеть и потом, а убийство совершить совсем другой человек.
- Могло быть и так.
Кольцов не сдержался и спросил:
- Как вам наши ребята?
- Боевые. Штаны почем зря не протирают, в кабинете не отсиживаются.
- Эх, нам бы побольше свободы, а то порой так руки связаны… Да и техника: разве на такой гоняться за преступниками?
- Ну это не только ваша проблема,- сказал, чтобы только поддержать разговор Михайлов,- У нас не лучше вашего.
Тут в кабинет заглянула невысокая миловидная девушка в сером костюме. Увидев Михайлова, смутилась и замерла у двери.
- Лев Янович, вы спрашивали номер отказного по Кравченко Лайме?
- Спрашивал.
- Номер 3158,- совсем зарделась она.
- Спасибо, Любочка,- поднялся Кольцов и подошел к встроенному в стену шкафу. Девушка вышла. Открыв его, он оглядел снизу доверху лежавшие стопкой папки и, приподняв одну из них в середине, взглянул на номер.
- Вот оно.- Достал он тонкую серую папку.- Материала, как видите, немного. Дело, скорее всего, было ясное.
- Я возьму, если не возражаете,- попросил Михайлов Кольцова.- Ознакомлюсь.
- Да, пожалуйста. Если меня не будет, оставите у Любы в приемной, она мне передаст. Заходите. Чем могу, тем помогу,- сказал Кольцов, закрывая за Михайловым дверь.
Михайлов с благодарностью кивнул сидящей за компьютером Любе. Она снова зарделась и слегка улыбнулась. Михайлов поспешил в кабинет Горюнова.
Семенов пил чай, осторожно отхлебывая. Из чашки струился пар.
- Не будете?- показал он Михайлову на чашку.
- Нет, нет,- отказался тот. Ему не терпелось посмотреть дело Лаймы Кравченко.
Материалов было действительно не так много. Опросы свидетелей и близких, фотографии с места происшествия, заключение. Всё вроде бы правильно, логично.
Предсмертная записка: “Тебе не разлучить нас”, написанная рукой Лаймы, привлекла особое внимание Михайлова.
“Странно,- подумал он.- Если покойная так обращается к своему мужу, значит, не он был виновников её разрыва. Следует ли из этого, что у Лаймы был любовник и Сергей знал о нем? Но почему тогда вешается она, а не он? Она так сильно была привязана к своему другу?”
“Тебе не разлучить нас”.