Высокий темноволосый мужчина замер, вскинув правую бровь вверх.
– Ну, попробуйте, – позволил он, начав собирать со стола работы студентов в свой кожаный портфель.
– А вы кто?
Виктор Петрович на секунду замер, но на Яну оборачиваться не стал.
– Действительно бестактно, – согласился он. – Разве Павел Аркадьевич не снабдил вас всей необходимой информацией?
– Я еще не успела ее изучить, – Яна притянула свою наплечную сумку ближе к телу, будто готовясь защищаться. Химик подозрительно повеселел, на его губах проступила игривая улыбка.
– Зря, – отметил мужчина. – И, между прочим, весьма обидно.
Яна не совсем уловила тон преподавателя – говорит ли он серьезно или подтрунивает над девушкой.
– Я-то был уверен, что статус исчадия ада и самого главного врага стражей требует большего внимания от новичков.
С каждым словом волосы на голове студентки все больше приходили в движение.
– Яна, выдохните спокойно, – мягко улыбнулся мужчина. Пусть настроение немного потешиться над новым стражем еще не отступило, но вид перепуганных девушек Виктора никогда не приводил в восторг. И сейчас смотреть на эту маленькую пташку, склонную падать в обмороки, было почти жалко. – Я вампир, если вам это настолько принципиально знать.
– Вы шутите?
То, как Уварова вздохнула с облегчением и даже хохотнула, резануло мужчину по живому.
“Совсем молодежь разбаловалась”, – отметил про себя он, а вслух сделал замечание:
– А вот это уже просто грубо.
Виктор Петрович прислонился к краю стола и скрестил руки на груди.
– Простите, просто… – Яна запнулась. Врожденная вежливость боролась с животным страхом, любопытством и еще целой бурей эмоций. А еще девушка усердно сдерживалась, чтобы не пуститься в расспросы. В голове загудел целый рой вопросов, которые хотелось задать. – Мне сказали, что вампиры обитают только в Европе.
– Вам еще очень многому нужно будет учиться, – Виктор Петрович взглянул на девушку исподлобья. Он больше не выглядел веселым и благодушным. Его брови сошлись на переносице, взгляд помрачнел. – В том числе по моему предмету.
Мужчина моментально переключился на другую тему. Поднял со стола несколько листов, где поверх синих чернил расположились размашистые красные перечеркивания и исправления.
– Ваши работы ужасны. И вы спите на лекциях. Это никуда не годится.