— Если хоть один из вас, — я не сводила взгляда с перекошенного ужасом лица однокурсницы, — подойдёт, я за себя не ручаюсь. Минимум неделя в Больничном крыле, минимум!
— Цисси, успокойся, — тихий, успокаивающий голос Беллы неожиданно ворвался в сознание. Я упрямо покачала головой.
— Я предупреждала. Тронешь моё и я размажу тебя по стене. Внимание, выражаюсь… отнюдь… не фигурально, — голос от крика хрипел.
— Да не смогла я ему ничего сделать, — взвыла Руквуд, извиваясь подо мной. — Меня откинуло что-то, сил не хватило. Вот близнецы Пруэтты пробили. Пока он на себе какую-то железку не сжал, они в него выпустили пару…
— С землёй сравняю, — мой тихий шёпот в тихой комнате был сродни крику. — Это же была твоя идея, да? Отомстить захотелось? Меня достать через него? Я ж тебя сейчас убью, ты понимаешь, что я могу. А что будет с этими идиотами? Чем ты им там за это заплатила? Не натурой ли?
Девочка всхлипнула и отрицательно помотала головой. Я расслышала тихое «отпусти».
Сжав крепче палочку, я, закатав рукав её блузки, приложила древко к предплечью.
— Ты же понимаешь, что я не могу отпустить тебя просто так?
— Ну не надо… Блэк… Извини… Ну извини… Я дура, я знаю, — девочка всхлипывала, готовясь разрыдаться. А я просто смотрела на это холодными, пустыми глазами. Даже если она сдохнет, как последняя собака под забором, даже если я убью её сама, мне не жаль этого человека. Абсолютно.
— Цисси… Люц расстроится, если ты сделаешь ей что-то, — в сознание, затопленное чёрной жижей ненависти, снова ворвался успокаивающий голос Беллы.
Я сжала зубы. Тихо выдохнула. И сдалась.
Шатаясь, я вставала с пола и отряхнула юбку.
— Все поднимаем палочки, — ничего не выражающим голосом оповестила я, — и даём ту же клятву, что и при первом входе в Зал, где проходит Турнир Салазара. Иначе живым отсюда никто не выйдет.
Все тут же повторили слова забвения. Теперь никто не имел права говорить о том, что случилось. Никто, кроме меня. Он не должен узнать от других.
Так же пошатываясь, я вышла из тихой, будто уже мёртвой гостиной. Не помня себя, дошла до Больничного крыла. Без стука вошла в палату через приоткрытые двери. Возможно, мадам Помфри у директора, но меня никто не остановил. Рядом с одной постелью горела лампа.
Я опустилась на край кровати, судорожно вглядываясь в так хорошо знакомые черты. Вроде бы, ничего страшного. Слегка разбита губа, чересчур бледная кожа, но ничего страшного… надеюсь. Легко касаясь кончиками пальцев его лица, я залечивала едва видимые глазу гематомы, позволяя магии беспорядочно пульсировать. Амулет, висящий на нём, покрылся копотью. Не решившись снимать его с шеи парня, я лишь протёрла видимую мне часть своей мантией и тихо выдохнула, когда по-девичьи длинные ресницы затрепетали.
— Привет, — тихо прошептала я, чувствуя слёзы, катящиеся по моим щекам.
— Привет, — хрипло сказал блондин, закашлявшись.
Он сел в постели и тут же схватился за голову.
— Помнишь что-нибудь? — вытирая щёки, спросила я.
— Достаточно, — Малфой скрипнул зубами и, поморщившись, притянул меня к себе, обнимая. — Не плачь только больше, пожалуйста.
— Я чуть Руквуд не убила, — помявшись, созналась я, с облегчением вслушиваясь в тихий смех.
— Серьёзно? Это ты сейчас фигурально выражаясь?
— В полном серьёзе, — неуверенно ответила я, сжимая ткань его школьной мантии в пальцах. — Меня Белла оттащила.
Люциус промолчал, обнимая меня чуть сильнее.
— Ненавидишь? — тихо переспросила я, понимая, что согласие убьёт меня окончательно.
— Дурочка, — мягко ответил он, поглаживая меня по растрёпанным волосам. — Ну как тебя можно ненавидеть?
— Катарина неплохо справляется, — хмыкнула я.