На перемене Мира заперлась в туалете и достала гримуар. Оззи взглянул на заклинание, которое книга ей показала, и очень осуждающе вздохнул.
— Мирабелла…
— Замолчи, — огрызнулась на него Мира. — Мне твои лекции не интересны. Я сделаю, что считаю нужным.
— Позволь мне предупредить тебя…
— Отвали, — совсем грубо сказала Мира. Оззи обиделся и замолчал, а Мирабелла принялась читать заклинание:
— …И даже через годы, реки, города,
Мой милый Кевин, будешь любить ты лишь меня!
Казалось, что ничего не произошло, но Мирабелла не сомневалась в гримуаре. Она вышла из туалета, спокойно, как ни в чем не бывало, отправилась в поместье, но не стала выпускать Оззи из книги, чтобы он не рассказал друзьям, что она натворила. Нежная Катрин спросила, когда герцогиня желает провести планируемый бал. Мира назвала дату за день до Осеннего.
— Вы нашли, с кем пойти на школьный? — догадалась Эллен. — Вы уверены?
— Что за вопросы? Конечно, я уверена! — воскликнула Мира, очень взволнованная и разгоряченная. — Это будет лучший вечер в моей жизни!
— Кто же ваш кавалер?
— Ах… Не скажу, чтобы не сглазить! Мне кажется, я слышу голос месье де Сосисса на лестнице? Он принес мое платье на примерку! Катрин, вы мне поможете?
Платье, принесенное портным, было невероятно даже для магического мира. Оно было серебряное, воздушное, состояло из плотно прилегавшего к телу лифа и необъятного моря легких юбок, а на самых верхних были вышиты звезды и месяцы — почти так же, как на балдахине постели Мирабеллы. Мира примерила платье и просто утонула в том, какое оно было чудесное, сверкающее, волшебное!
— Ох, герцогиня, — Эллен мягко подозвала ее к себе. — Я знаю, что до мероприятия осталось совсем немного, но уверены ли вы? У вас такое бледное личико и глазки, может, стоит найти что-то поярче?
— Нет! Это именно то, что я хотела, — отрезала Мира, любуясь собой в зеркале.
— Но оно серое, и вы в нем тоже совсем серая! Вот если бы оно было, например, голубым, ваши глаза тоже казались бы голубыми…
— Я хочу серое.
— Боюсь, я вынуждена согласиться с Эллен, — осторожно начала нежная Катрин. — И этот фасон… Вы, безусловно, похожи на принцессу, но выглядит немного… нелепо… для такого платья нужны очень длинные ноги…
— Ну прости, что я не похожа на куклу Барби, — пожала плечами Мира. — Я хотела именно такое.
— Милая Мира, почему вы не хотите прислушаться к нам? — спросила Беатрис, положив руку на голое плечо Мирабеллы. — Мы желаем вам добра. Нужно попробовать другое платье. Просто попробовать.
— Нет, я хочу это.
Мира фыркнула, отвернулась, взглянула на себя в зеркало. В сером платье ее неровная кожа казалась болезненной, похожей на бумагу, глаза блеклыми, а волосы — вообще бесцветными, да и к тому же торчали во все стороны, как понатыканная в голову мочала. Она и сама видела, что выглядит плохо, и что из-за моря юбок кажется низкой, толстенькой и неказистой. Осознание, что друзья правы, ранило ее в самое сердце. Она ведь так мечтала об этом платье! И здесь магия ей не помогла…
— Ну, подумаешь! Все равно я уродина. Это ни для кого не новость. Пойду так.
— Прошу, дайте нам шанс, — тихо попросила Эллен. — Мы сделаем вас самой красивой девочкой в мире…
— Я хочу, чтобы все видели, какая я уродина, — сама не понимая, почему, сказала Мира, стиснув зубы. — Я урод? Ну так что ж! Я все равно имею право на существование! Уродливые женщины тоже могут жить!
Она вдруг поняла, что чуть не плачет, а Эллен присела рядом и крепко, как мама, обняла ее. Беатрис злобно взглянула на де Соссиса, но тот виновато объяснил, что выполнял желание герцогини, делал все так, как она хотела, и вообще при чем тут он. Мире от этого стало еще обиднее.