- Ну не называй меня так, Эм, ну бесит, честное слово. Ну какой я тебе Дрю, - говорил он.
Я сидела в кресле, читая какую-то историческую книгу из библиотеки Эммануила, комнату наполняли звуки музыки 'Bauhaus', а сам Эммануил расположился с Андреем на диване. Рядом стоял столик темного стекла, на нем стояли бокалы, почти пустые бутылки с красным абсентом и розовым шампанским и роскошная дорогая пепельница, наполненная окурками, накопившимися за вечер.
- Мне нравится так тебя называть, - улыбнулся Эммануил, накручивая на палец золотистую прядь Андрея. - Кристи, кошечка моя, ты ведь не будешь возражать, - сказал он мне, слегка повернувшись в мою сторону. Потом снова повернулся к Андрею и впился губами в его губы, погружая пальцы в белокурые волосы, укладывая на диван. Их непрерывный поцелуй продолжался довольно долго и прервался от внезапного грохота перевернувшегося столика.
- Надо же, мы стол перевернули, посмотри-ка, Крис, - засмеялся Андрей. - Жалко. Мы ведь еще не допили до конца абсент.
- Мне хватило абсента с твоих губ, - засмеялся в ответ Эммануил. - Но если тебе мало, то в баре его еще предостаточно.
Я встала с кресла, чтобы помочь им убрать с пола бутылки и осколки бокалов. Я сидела на коленях, наклонив голову, собирая стекло с пола, а Эммануил одной рукой помогал, а другой гладил меня по волосам.
- Я так рад, что вы оба здесь, со мной, - тихо прошептал он. - Одиночество так тяготило меня, ни кровь, ни абсент, ни кокаин, ни вино - ничто не способно было заполнить эту пустоту.
Я потом долго вспоминала эти слова.