— Но почему ты велел притащить сюда меня? В ФБР криминалисты куда лучше.
— Ерунда. Ты, конечно, сущий геморрой, Дагур, зато лучший из спецов. У меня нет времени набирать новых. Ты настоящий кудесник, к тому же, что говорится, был под рукой. Хочешь, чтобы я тебя умолял? Этого добиваешься?
Мы испепеляли друг друга взглядами, но, похоже, Дагур начал поддаваться. Видно, я задел нужную струнку. Он отступил назад и махнул рукой.
— А… твою мать!
— И что это значит? Ты с нами?
Мы стояли в душевой крабового завода. Вереск уставился в пол, рассеянно потирая грудь в том месте, где пули повредили грудную кость.
— Десять лет, Иккинг. Десять лет службы, и я ни разу не получил ни царапинки. Даже занозы, и тут эта ослиная задница чуть не выписывает мне билет в один конец. Если б не кевлар, я был бы покойником.
— Да, дружище, я знаю. Но только учти: кевлара могло и не быть… Вселенная подарила тебе шанс.
— Господи, ты что, «Экстрасенсов» насмотрелся или другого такого же дерьма? — Обругав меня, он тяжко вздохнул и чуть поморщился. Но тут же кривовато улыбнулся. — Сам ты геморрой, знаешь? Катер-то сохранил?
— Э-э, понимаешь, — промямлил я, — пришлось его взорвать.
— Холера, — Дагур оглядел разгромленную душевую. — Ну ладно, черт с ним, давай начинать представления.
Я протянул ему руку, и мы обменялись рукопожатием.
— Спасибо, Дагур. Я твой должник.
— Тогда верни мне проклятую лодку.
— Я подумаю, что можно сделать, — сказал я, соображая, есть ли у Грега друг и в этой отрасли промышленности.
Вереску в помощь были присланы криминалисты из ФБР, и я изумился, увидев среди них ведроголового агента, который увез меня с пляжа и затащил в этот гадюшник. Он не ответил на мой кивок, лишь смерил Дагура жестким, недружелюбным взглядом. Фэбээровцам никогда не нравилось играть вторую скрипку при обычных полицейских.Ведроголовый принес с собой набор инструментов и материалов и поглядывал вокруг крайне неодобрительно.
Я вовсе не тешил эго Дагура, когда говорил, что он лучший из лучших. Мы работали с ним в одной команде и сотрудничали в нескольких операциях, совместно проводимых Вашингтоном и Лос-Анджелесом. Я неплохо разбираюсь в криминалистике, однако Дагур на голову выше меня и всех, кого я знаю. Надо из кожи вон вылезти, но убедить его подписать с ОВН контракт на должность главы криминалистического отдела. Грег обещал пойти навстречу моим просьбам.
Дагур оглядел ряды шкафчиков, за которыми прятался Скип.
— Здесь шла борьба.
Он осторожно — видно, мешала больная грудь — опустился на корточки, посветил фонариком под разными углами, изучая тени, пятна и мусор на полу. Затем попросил у Ведроголового маркеры для улик и получил набор маленьких пластмассовых треугольных рамок. Дагур поставил четыре пронумерованных оранжевых маркера на пол и начал подниматься, но снова присел, прищурился и, хмыкнув, произнес:
— Ловко.
Мы с Ведроголовым переглянулись. Дагур нахмурился и поставил пятый флажок между первым и вторым рядами шкафчиков. Вот тогда я тоже кое-что увидел, хотя и не стану утверждать, что справился бы и без своего старого друга. Я знал, за кем посылать. Эрет, надо отдать ему должное, отстал от меня всего на полшага.
— Это дверь? — спросил он.
— Ага, — сказал Дагур. — Я так понимаю, один из ваших парней здесь исчез во время внедрения на объект. Из этого помещения нет выходов, кроме коридора и двери, которую взорвали. Следы явно указывают на то, что он использовал первый ряд шкафов в качестве укрытия. Я решил, что только полный кретин сунулся бы сюда, не зная о третьей точке доступа. Иначе не снять вооруженного часового. Поэтому я стал искать другую дверь — и вуаля! Пусть ее сперва осмотрят саперы. Хотя, готов поспорить на десять центов, эта крошка откроется без шума и пыли.
Я позвонил, мы двинулись дальше, но почти сразу же остановились. Коридор был забит мертвыми телами. Воздух содрогался от жужжания мух. Трупы валялись поодиночке или попарно, словно исполняя чудовищный танец. Кровь и ошметки человеческой плоти, размазанные по стенам, оторванные руки, ноги, головы…
— Твою… — Голос Эрета оборвался, и он закрыл глаза.
Дагур обмяк и привалился к дверному косяку. Спустя несколько мгновений он вынул из кармана пузырек, помазал под носом. Мы с Эретом молча повторили нехитрую процедуру. Ментоловая дрянь забивала тошнотворный запах, но облегчения никто из нас не почувствовал. Испытание предстояло тяжелое. Нам буквально пришлось ползти по трупам, чтобы добраться до относительно свободного пространства. Этот опыт, я знаю, мне не суждено забыть никогда.
Наконец мы достигли того места, где взорвалась бомба, и я увидел, что большая часть улик — одежда и прочие предметы — исчезла, рассыпалась на атомы вместе с несколькими членами отряда «Альфа». Дагур долго стоял, глядя на обрывки тряпок и красные пятна, беззвучно насвистывая какую-то песенку.
Эрет наклонился ко мне и спросил шепотом:
— Что, у него никаких предположений нет?
Не оборачиваясь, Дагур бросил: