— О, богиня, им нет числа! — прошептала Тиранда, завидев, как к мертвецам приходит подкрепление.
Несмотря на тяжелое положение, Артас не давал приказ к отступлению. Ему важно было знать, что припасы прошли на тот берег и могут спокойно покинуть эти края, дабы добраться до Лордерона к Гаритосу. Сейчас он был готов пожертвовать собой ради того, чтобы был шанс спасти свой дом. Но вдруг он вспомнил Джайну, вкус её губ и её золотистые волосы. Это воспоминание придало ему сил. Увидев, как его воины падали ранеными, Артас вонзил меч в земли и вознес руку к небесам. С неба на него рухнул мощнейший луч света, который быстро обволакивал всю деревню заживляя раны и вдохновляя бойцов на мощнейший удар по мертвецам, которых этот свет ослепил.
Схватив «Испепелитель» Артас прокричал:
— Все отступаем к мосту!
Они быстро двинулись назад. Было ясно, что эта армия пришла со всех окрестностей и кто-то приказал им их остановить, что у них почти получилось. Первым мост прошел Кель и его воины, следом Артас и Майев с ночными эльфами и когда на мост взошла Тиранда она вдруг остановилась:
— Вам нужно время! — крикнула она.
Однако, Артас думал по-другому. Пушкари давно заняли место, чтобы разнести мост в щепки, но жрица Луны, которая сейчас ловко отстреливалась от нежити мешала им провзести выстрел. Бросив меч, паладин рванулся к мосту и схватив жрицу за плечи рухнул на другую сторону моста. В этот момент раздался выстрел. Четыре пушки пыхнув огнем разнесла мост на куски, отправляя армию тьму в морскую пучину.
— Это было глупо, — тихо произнес Артас, он чувствовал, как все болело. Бег в тяжелых доспехах был для него не в новинку, но так быстро ему еще бегать не приходилось.
— А если бы ты не успел? — Спросила Тиранда вставая, — Я могла бы их задержать! — С этими словами она гордо удалилась в сторону своих воинов.
— Милорд, — произнес капитан, передавая ему «Испеплитель», — нужно торопится пока эти твари не нашли способ перебраться.
Артас взглянул на противоположный берег, где толпа беснующихся мертвецов визжала и кряхтела, не зная, как им добраться до своих врагов. Кивнув, принц тут же двинулся к повозкам, отдохнуть им не удастся еще долгое время, впереди Даларан и Иллидан, который, возможно, уже стал их врагом.
IV
Артас стоял в центре небольшой полянки прямо напротив стен Даларана. Некогда, прекрасный город красовался над этой местностью своими высокими куполами и башнями. Множество торговцев и магов входили и выходили, укрепляя и возвеличивая город. Дом чародеев и волшебников отныне больше не был таковым. Башен больше не было, стенки города были разрушены по камешку, Порча охватила всю местность, поразив землю и растения, что не могло укрыться от глаз эльфов. Друиды пришедшие вместе с Тирандой и Фарионом, который, к слову, сам вскоре явился в лагерь, рассказав, что землю разрывает некое заклинание Иллидана.
Принц тяжело вздохнул. Не прошло даже двух часов, как они добрались до Даларана, а уже снова пора врываться в бой. Каждая клетка тела Артаса болела. Даже самое легкое движение придавала ему легкое недомогание во всех мышцах тела. Он был уверен, что каждый присутствующий здесь чувствует тоже самое. Ему дико не хватало отдыха, но он не мог показать слабости перед своими людьми. Он вернулся домой и уже собрал вокруг себя не плохое войско, освободил Стратхольм и сейчас остался последний рывок перед битвой за Лордерон, и он не собирался сдаваться.
— Вы готовы, принц? — Спросил вежливо Малфурион, подходя к Артасу позади, — Я вижу вас что-то тревожит.
Паладин не знал, что ответить. Его действительно терзали мысли по поводу Иллидана. Ему казалось, что его обвинили несправедливо, но ведь с их последней встречи прошло много времени, а вдруг он мог что-то натворить за это время. Артас твердо решил, разобраться в это деле и если нужно будет защитить Иллидана.
— Я знаком с Иллиданом, — тихо произнес Артас и взглянул на Малфуирона, ожидая его реакции. Верховный друид кивнул, давая понять, что ждет продолжение истории, — Я помог ему заполучить череп Гул`Дана фактически отдав демоническую силу.
— Мой брат всегда стремился к силе, юный принц, — вздохнул Малфурион, — я искренне думал, что десять тысяч лет заточение изменили его, но я ошибся.