Когда был успешно завершён первый этап намеченного плана, пришла пора переходить ко второму. И вот этот-то этап вызывал у Луи неуверенность, граничащую с уколами совести. Потому что решалась не только его судьба, не только судьба Лестата, но и участь невинного человека. Да, с нотариусом они обговорили все детали, но жизнь бывает так непредсказуема!
Дождавшись, когда Лестат уедет из поместья, Луи осторожно постучал в дверь комнаты его отца и сразу же получил разрешение войти.
- Доброго вам вечера, мой господин, - начал он, и старик тут же повернулся на звук его голоса.
- А, это вы, господин Луи, - он слабо улыбнулся. – Приятно с вами поговорить, не так уж часто мы беседуем. Чем могу быть полезен?
Подобный вопрос звучал странно в устах старика, уже давно потерявшего зрение – но, видимо, отец Лестата был из тех людей, которые сохраняют волю к жизни вопреки любым несчастьям.
- Я надеюсь, что это я смогу быть полезен вам, - отвечал Луи, стараясь скрыть волнение. – Видите ли, я хотел бы преподнести вам подарок – усадьбу, которую недавно приобрёл. Сам дом великолепен, я не раз его осматривал, со всеми удобствами, окружён прекрасным садом. Правда, есть у него и недостаток: расположен он очень уединённо, до ближайшего поместья добираться несколько миль верхом…
Ну вот, теперь старик его хорошенько отругает и будет прав. Вряд ли престарелому человеку может понравиться, что его отсылают из дома, да ещё и в какую-то глушь.
Однако отец Лестата и не думал возмущаться. Напротив, едва сдерживая слёзы, он поднялся с кресла-качалки и пожал Луи руку.
- Благодарю вас от всего сердца, - голос его дрожал. – Я уже сколько раз говорил Лестату, что не дело двум людям благородного происхождения ютиться в чужом доме, будто погорельцам. Хотя мы погорельцы и есть… Наш родовой замок в горах Франции был когда-то пожалован нашему семейству королём, а теперь от него ничего не осталось, да и от моей семьи тоже, кроме младшего сына. Вы ведь знаете, во Франции свершилась революция, буржуа власть к рукам прибрали, а дворянам плохо пришлось… И ладно бы, если бы только власть сменилась, а то ведь и многих людей словно подменили. Сколько лет наше семейство жило в мире с соседней деревней – и вот они напали на наш замок, перебили всех, кто пытался защитить нашу семью, убили моих детей и внуков!
Луи не смел вымолвить и слова. Ему никогда даже не приходило в голову, что у семейства Лионкуров такая страшная судьба. Стало стыдно за то, что сейчас он пытается отослать этих двоих несчастных – но сказать об этом он не мог.
Старик же тем временем продолжал:
- Только Лестат у меня и остался, но и он стал другим. Знаете, он ведь всегда был таким чудесным юношей, вежливым, воспитанным… И всюду приносил с собой радость, где бы ни появлялся. Таким я его помню, пока он не уехал в Париж. Я не знаю, что случилось с ним в Париже – он внезапно разбогател, стал посылать нашей семье дорогие подарки, но никогда не пытался вернуться назад, и письма его были так сдержанны… Невольно думается о том, что в Париже он завёл себе какую-нибудь сомнительную компанию – но кто бы это мог быть? Революционеры? Но они не приняли бы в свои ряды дворянина. Быть может, контрабандисты? Этим можно было бы объяснить внезапное богатство, что завелось у Лестата, но тоже сомнительно. А когда верные люди помогли мне бежать в Новый свет, Лестат нашёл меня спустя десять лет – но я не узнал своего сына, его словно подменили. Да, он обо мне заботится, но он же меня и ненавидит. Да, между нами не всё было гладко, но сколько уже раз я просил у него прощения!
- Мне так жаль, - искренне проговорил Луи, - что такое несчастье случилось с вашей семьёй. Я обязательно закажу молебен в церкви за всех ваших покойных родственников.
- Да благословит вас Господь, месье Луи, - очень серьёзно отвечал старик. – Да ниспошлёт он вам много долгих и счастливых дней. Я бы хотел, чтобы вы были моим сыном… Могли бы вы оказать мне такую честь, господин Луи, и называть меня своим отцом?
- Да, отец, - опустившись на колени, Луи поцеловал старику руку.
Губы его коснулись кожи человека, который отныне стал его приёмным отцом, он ясно ощутил, как в пальцах старика, пускай и холодных по человеческим меркам, бежит живая кровь – но никакого искушения вонзить в него зубы он не испытал.
- А о том, что усадьба расположена вдали от людей, не беспокойтесь, - произнёс старик. – Если бы вы видели наш замок во Франции, окружённый горами и лесами, то поняли бы, что мы к такой жизни привыкли. И я бы хотел дожить свои дни на природе, в уединении. Может, когда окажемся вдвоём с Лестатом, с ним будет проще поладить…