– Я н-не… – снова что-то пролепетал Георг.
– Ведь я тот, кто помог прорасти твоим цветам, продолжая быть рядом с тобой постоянно и всюду. Тот, кого ты ждал, и я чувствовал это в каждой твоей улыбке, в каждом вздохе… Неужели ты не узнал меня, которым так восхищался, читая обо мне книги?
Георгий, наконец, найдя платок, вытирал им взмокшее лицо, губы и руки. И отрицательно качал головой.
– Ты лжешь! – чуть резче сказал гость. – Ты узнал меня. Узнал, но боишься. Мне не нужно от тебя ничего, не бойся… – снова более ласково продолжил он.
Георгий несколько недоверчиво глядел на него, склонив голову набок, продолжая промакивать вспотевшее от страха лицо и удивляясь, как он еще в сознании.
– Да, я узнал, – спустя несколько мгновений негромко признался мужчина.
«Этого не может быть, это бред», – повторял про себя Георгий.
Гость степенно кивнул.
– Жаль, что на это у тебя ушло больше времени, чем я ожидал.
– Но я давно не звал тебя, давно не думал о тебе… – несмело возразил Георгий. – И мне казалось, ты совсем иной…
– Какой же? – иронично улыбнулись в ответ. – С рогами, копытами и хвостом? Не думал, что ты столь стереотипен. Но легко могу организовать и первое, и второе, и третье, и даже больше...
Прозвучало зловеще.
– Но зачем ты пришел теперь, когда мои детские желания отступили в сторону? Теперь, когда я больше не зову тебя? И почему не приходил тогда, когда я отчаянно звал?
***
– Эй, Зигельман*! Как поживает твоя еврейская мамочка?
Юноша остановился на месте, как только его настигли слова одноклассников.