- Ну, я слушаю?
- Лучше, если мы поговорим наедине.
- Мы будем говорить так, - просто возразила брюнетка.
- Что ж, ладно, - первородный присел в кресло, прямо напротив Деймона и Марго. Девушка держалась особняком, и это напрягало Элайджу. Он так хотел той легкости, что была между ними раньше, но это было потеряно навсегда.
Деймон же внимательно следил за Майколсоном. Он чувствовал, как ревность вновь закипает в нем. Казалось бы, Элайджа не делает ничего, но его взгляд. Он хочет Маргариту. Скучает по ней. Неужели Брандт не замечает этого? Хотя, скорее всего, не замечает. Зато Сальваторе видит все, он узнает свои собственные симптомы.
- Елена мне кое-что рассказала, - начал Элайджа, стараясь игнорировать пристальный взгляд Деймона. – Она сказала, что тебя хотят убить.
- И что? Это тебя не касается.
- Марго, не надо так говорить. Мне не все равно, что с тобой происходит.
- Послушай, о ней есть, кому позаботиться. Раньше тебя ее жизнь не волновала.
- Всегда волновала, - холодно возразил первородный. – И я говорю не с тобой.
- Зато я говорю с тобой, - Деймон повысил голос.
- Перестаньте, пожалуйста, - спокойно протянула Марго. Девушка сжала руку Сальваторе, чтобы успокоить его. – Элайджа, я сама разберусь. Помощь мне не нужна, спасибо.
- Маргарита, просто в Новом Орлеане есть ведьмы, если что, они могут…
- Она сказала, что ей помощь не нужна, - Деймон встал. – Тебе пора идти.
- Она сама решит, когда мне уйти, - спокойно заметил Элайджа и тоже встал. – Или ты думаешь, она также плохо относится ко мне, как и ты? – он ядовито ухмыльнулся.
- Так и есть, - Маргарита встала между мужчинами. – Элайджа, я просила тебя не приезжать, ты обещал, что так и сделаешь. Так в чем дело? Тебя заинтересовала моя безопасность? Ты раньше не думал о ней, так не утруждайся и сейчас. У меня все прекрасно, так что ты можешь спокойно возвращаться домой, - Марго не хотела ему грубить, но и быть слишком мягкой желания не было. Плюс вспыльчивость Деймона могла усугубить ситуацию.
- Хорошо. Как ты хочешь, Маргарита, - Элайджа мягко протянул ее имя, будто смакуя каждый звук. Деймон напрягся. Ему захотелось оторвать первородному все, что плохо держится, чтобы он больше не смел так смотреть на Марго, чтобы больше не произносил ее имя так… - Если тебе будет что-то нужно, ты всегда можешь позвонить мне.
- Спасибо, - повторила девушка, не желая споров. – Тебе пора, Элайджа.
- До встречи, Марго! – первородный держался очень спокойной и статно. Похоже на него, однако Деймон видел его насквозь. Элайджа явно ожидал иного разговора.
- Не надо, - выдохнула Маргарита, когда Майколсон уже скрылся из виду.
- Что? – все еще немного напряженно протянул Деймон.
- Не надо так реагировать. Он ничего не значит.
- Для тебя да… А вот ты для него, - Сальваторе выдохнул. – Я просто не могу смотреть на то, как он смотрит на тебя. Это так… Странно и непонятно. Просто я не хочу, чтобы кто-то хотел тебя так же, как хочу я. Это эгоистично… Но это так.
- Деймон, поверь, его чувства, которые ты разглядел, они приукрашены. Он просто чувствует вину, хотя я уже не виню его.
- В самом деле?
- Да, то, что он уехал тогда, было лучшим, что он сделал для меня, потому что иначе я бы продолжала думать, что между мной и им что-то возможно, и уж точно не поняла бы, что люблю тебя!
- Значит, - Деймон заметно расслабился. – Ты рада, что осознала это? И что этот древний гад больше не рядом.
- Конечно, я рада. Деймон, ты даже не представляешь, что я чувствую с тобой, и это совсем не то, что я чувствовала с ним.
- Хорошо… - Сальваторе довольно улыбнулся и тут же смачно поцеловал ее. – Люблю тебя!
- Люблю тебя!
***
- Зачем ты позвонила мне? Я думал, у Марго серьезные проблемы, - спустя час после визита к Деймону и Марго Элайджа сидел в небольшом кафе Уитмора с Еленой.
- Они у нее будут.
- Откуда ты знаешь? Елена, что вообще происходит? Ты сказала, Марго умирает, но она выглядит живой и даже счастливой, - в его словах слышалась досада. Ему было досадно от того, что не он сделал ее такой.
- Кай приходил к ней. Он наверняка что-то сделал. Он бы не ушел просто так.
- С чего ты так за нее волнуешься? - Майколсон подозрительно прищурился.