-Где-где?
-В Мадриде! Забыла что ли? Мы тогда встретились на каникулах, поселились в одном отеле. А потом, когда гуляли по набережной, ты поскользнулась и упала, ударившись о бордюрный камень. Ты не могла идти и я тебя нес на руках десять кварталов до больницы. У тебя ещё шрам остался на левой лодыжке…
-А, ну да. Я его…удалила у пластического хирурга. Ладно, проехали. Смотри! Мередит здесь!
Старенький «Фольксваген Жук» остановился рядом с «Гелендвагеном» Калеба. Пока Соренсон рылась в бардачке, Калеб подскочил к водительской двери, а Спенсер – к пассажирской.
-Привет, сучка! – надменным тоном произнесла Хастингс. – Или ты будешь хорошей девочкой, или твой сынишка запомнит тебя только по фотографии. На могильном камне!
-Кто вы такие? Что вам от меня нужно?
-Не узнала, скотина? Мы – друзья Арии Монтгомери, которая из-за тебя сидит в тюряге! Живо колись, на кого работаешь!
-Я не понимаю, о чём вы говорите, - испуганно произнесла Мередит.
-Послушайте, мы знаем, что вы шантажируете Байрона Монтгомери, - спокойным тоном сказал Калеб, видя, что Мередит боится агрессивно настроенной Спенсер. – Давайте пройдём в нашу машину, там вы всё расскажете. Обещаю, никто не пострадает.
Видя, что она окружена, Мередит покорно согласилась. Она села на заднее сиденье «Гелика», а Спенс и Калеб – по сторонам от неё. Они дали ей выпить воды, а когда Соренсон успокоилась, она начала говорить.
-Когда меня осудили за нападение на Арию, моя карьера была разрушена. Я потратила все деньги, чтобы избежать тюрьмы. Но меня признали невменяемой и отправили в «Уэлби». Там я пробыла недолго, а после выписки мне некуда было идти. С такой репутацией даже уборщицей не везде берут. Я уехала к дальним родственникам в Мемфис. Там на автомойке я познакомилась с Фредом Джонсом…
-И у вас родился Патрик, - продолжил её слова Калеб, видя, что Мередит замолкла на полуслове.
-Патрик – не мой сын! – сквозь слёзы произнесла Мередит.
-Как так?
-Его настоящая мать умерла при родах, Фред воспитывал его в одиночестве. А я заменила Патрику маму. Мы были счастливы, хоть и жили бедно. Мы строили планы, хотели начать своё дело, а потом…
Мередит вновь начала плакать. Спенсер дала ей успокоительное и через несколько минут Соренсон продолжила говорить.
-Фреда убили бандиты из латиносов. Его дружок кинул их на бабки и сказал, что они у Фреда. Хотя он их не брал. Фредди погиб у меня на глазах, прямо в доме. Я в тот же день бежала из Мемфиса, прихватив Патрика. Я боялась, что они и меня найдут. В итоге я оказалась в Роузвуде.
-Как на вас вышел Эзра Фитц? – поинтересовался Калеб.
-Я его не видела лет семь, - призналась Соренсон.
-Тогда на кого вы работаете? Кто «А.Д.»? Дженна Маршалл? Сидни Дрисколл? Или Джеки Молина?
-Я не понимаю, о чём вы говорите.
-Вот только не надо нам мозги канифолить! – взбесилась Спенсер. – Мы же знаем, что ты бабки трясла с Байрона и видеозапись Арии копам отнесла!
-Вы о чём, ребята? Я не знаю, про какое видео с Арией вы говорите!
-Ну допустим. А с Байроном что за тёрки у тебя?
-Я бежала из Мемфиса без всего! У меня не было денег ни на что, даже на детское питание. И я решила развести нескольких бывших, сказав, что Патрик – их сын. Потом вспомнила про Байрона. Знала, что он стал директором «Холлиса» и у него богатый зять. Через знакомых сделала поддельную генетическую экспертизу и стала шантажировать Байрона. Он мне кое-что заплатил, а потом послал куда подальше.
-То есть вы ни на кого не работали? – строго спросил у неё Калеб, смотря Мередит прямо в глаза.