И он кивает на сборщиков налогов.
— Спрячь-ка свой мешок под душегрейку, Ференц. Может статься, он тебе сегодня и не понадобится.
Ирко встает в очередь и вскоре протягивает свой мешочек пышноусому человеку в ярком кафтане. Тот развязывает тесемки, пересчитывает монеты и, наконец, кивает с довольным видом.
— Имя? — спрашивает он, придвигая к себе наполовину исписанную тетрадь.
— Ференц, — отвечает Ирко и кивком указывает на старика, растерянно топчущегося в сторонке. — Это за моего дядю, ему хворь не позволяет долго стоять на солнцепеке.
Пышноусый равнодушно пожимает плечами. Какое ему дело до хвори какого-то крестьянина? Деньги принес — и иди себе на все четыре стороны.
Ирко отходит в сторону, и его место занимает плешивый здоровяк с лоснящимся от пота лицом. Ирко возвращается к Ференцу.
— Ступай домой, — говорит он, наклоняясь к нему. — Да смотри, чтобы мешка твоего никто не видел!
— Господин! — бормочет Ференц и пытается всунуть свой мешочек Ирко в руки. — Вот… Возьмите. Вы же заплатили…
— Купи лучше чего посытнее твоей жене, — отвечает Ирко и засовывает мешочек обратно старику за пазуху. — Ну, ступай же!
Старик пятится, неуклюже кланяясь, и что-то невнятно бормочет. А потом разворачивается и спешит вдоль изгороди к своему дому. Ирко оборачивается. Под грушевым деревом один из помощников пышноусого вытряхивает содержимое мешочков в сундук с золотыми ручками.
Вот и отлично. Мешочки и так похожи один на другой, а теперь и подавно никто не разберет, содержимое какого из них после полуночи превратится в козьи горошки.
Ирко, насвистывая, идет по холму. Птицы щебечут в небе, им подпевают кузнечики в траве, и даже не разберешь, кто из них громче. День стоит солнечный, и Ирко легко и весело на душе.
Впереди еще одна деревня, и Ирко заранее улыбается, представляя, как опять обдурит сборщиков налогов.
Его друг выбрал военный путь. Он теперь мушкетер, учится маршировать, заряжать оружие, лихо крутиться на каблуке по команде. Ирко это все не по душе. Он шутник, любит хорошие розыгрыши. Кто сказал, что война не время для забав? Каждый находит свой способ разбираться с противником.
На вершине холма Ирко останавливается и, прикрыв глаза ладонью от солнца, вглядывается вдаль. Он едва различает темные точки — это крыши крестьянских домишек. Можно укоротить путь, обернувшись птицей, но уж больно приятно идти по нагретой солнцем тропинке, вдыхая аромат цветов. Зачем лишать себя радости? Сборщики налогов от него не уйдут.
И Ирко, насвистывая песенку, шагает дальше.
Несмотря на солнечный день, сборщик налогов сидит не на свежем воздухе, а в доме у старосты. Его охраняют янычары, но это дело обычное. Ирко пару раз обходит дом, прежде чем войти внутрь, но не замечает ничего подозрительного.
Он не сразу замечает человека в расшитом золотом кафтане, стоящего в углу. А когда видит его, то не придает значения. Тот скрестил руки на груди и вяло смотрит в сторону, будто его мало что интересует. Сабли при нем нет, только изогнутый кинжал у пояса. Но этого можно не остерегаться.
Ирко забывает о человеке в богатом кафтане к тому времени, когда подходит его очередь. Он опускает на стол холщовый мешочек и сообщает сборщику, что это от колченогого Дьюлы. Сборщик равнодушно кивает, и тут на плечо Ирко ложится рука с драгоценными тяжелыми перстнями на пальцах. Обернувшись, он видит перед собой того самого незнакомца, который только что стоял в углу, разве что только не зевая.
— Погоди-ка, друг, — произносит незнакомец по-сербски. Он кивком подзывает одного из янычар. — Принеси воды.
Тот выбегает за дверь, возвращается через минуту и с поклоном ставит перед господином жестяной ковш, наполненный водой. Незнакомец берет мешок, развязывает тесемки и вытряхивает в ковш золотые монеты. Они со стуком падают на дно, и тотчас всплывают козьими горошками.
Сборщик налогов негромко охает. У янычара глаза лезут на лоб. Его рука ложится на рукоять сабли, но незнакомец жестом останавливает его.
— Все в порядке. Просто пошли кого-нибудь найти этого колченогого Дьюлу. Пусть сам принесет свои монеты.
Ирко не испуган, только удивлен. Он уверен в своих силах, знает, что сможет удрать. Но убегать не спешит: очень уж хочется узнать, как разгадал незнакомец его трюк.
Тот мягко улыбается, точно прочитав его мысли.
— Пойдем со мной.
Он кивает на дверь, ведущую на улицу.
— Как, Яхзы-эфенди?! — волнуется сборщик налогов, на лбу которого блестит испарина. — Этот негодяй…
Человек, которого он назвал Яхзы-эфенди, поворачивается к нему. Его лицо бесстрастно, но сборщик налогов испуганно замолкает.