Даже когда я был мальчишкой, у меня была к ней такая слабость. Годы спустя, когда я начал свою юридическую практику, я все еще фантазировал. Я хотел ее, но не мог вынести мысли о том, чтобы делить ее с другими мужчинами. Может быть, однажды, когда я буду очень богат (теперь это была фантазия!), я бы купил ее, и она была бы только моей.
А теперь она ушла. Больше никаких фантазий. Грустно, грустно.
Вернемся к настоящему. Я позвонил секретарю суда, Эносу Флаттеру, и узнал о ней все, что мне нужно для суда. Энос зачитал отрывки из регистрации андроида. Сара, зарегистрированная как Сакурако (Цветение Вишни), была изготовлена компанией «Токио Андроид Лимитед», и продана синдикату японских консультантов по металлу в Хьюстоне в 2065 году.
— За сколько? — спросил я.
— Триста тысяч крон.
Я с трудом сглотнул. — Триста…
— Тысяч, — закончил Энос. — В записи говорится, что она была запрограммирована на какую-то высокотехнологичную специальность.
— Стоит триста тысяч? Какая-то специальность! А что потом?
— Берл Доггер купил ее на аукционе в 2088 году за десять тысяч крон. Он умер в 2098 году. По завещанию все его имущество, включая Сару, перешло к первому потомку мужского пола, которому в соответствии с завещанием исполнился двадцать один год.
Я подумал об этом. Это было знаменитое завещание Сикстрис. Я все знал об этом, или думал, что знал. Вообще-то, нет. В этот момент я мог думать только о том, что мой таинственный клиент направляется в тюрьму. Потому что таков был закон, а Сикстрис и их наемник, окружной прокурор Дейв Клатчетт, горячо любили закон.
* * *
2. Предъявление обвинения
На следующий день рано утром я отправился в тюрьму. Площадь уже была заполнена людьми, примерно наполовину нашими местными жителями, наполовину приехавшими на ярмарку, ожидавшими, когда откроются двери зала суда. Теперь все они приветствовали предстоящий суд как бесплатное побочное шоу.
И прибывали фавориты прессы. Весть о двухголовом инопланетянине распространилась по всему миру.
Мэдисон из «Миднайт», наш местный телерепортер, уже громко спорил с помощником шерифа Лоном Саттерсом, настаивая на праве взять интервью с его съемочной группой у арестованного, но Лона это не впечатлило.
Пробираясь сквозь толпу, я обратил внимание на вертолет, зависший над головой и производивший большой шум. Была отчетливо видна надпись «МБК», что означало «Могул Бродкастинг Кампани», или, как утверждали некоторые, «Брехня Мазера». Как бы то ни было, наш инопланетянин теперь был официально достоин освещения в печати. Ибо «МБК» - это Рэндольф Мазер.
Я посмотрел его программу позже в тот же день. Там он беседует с нашей известной провидицей мадам Батски в коридоре здания суда. Она едва узнаваема. Мазер, очевидно, использует новые камеры для автоматического макияжа. Машина стерла сорок фунтов и сорок лет и превратила ее в живой костюм от кутюрье Парижа. Наша известная провидица была представлена миру как привлекательная, хорошо одетая молодая деловая женщина. Она предсказала «некоторые сюрпризы».
Теперь вернемся в реальное время. Я вижу, как Мазер разговаривает с Дэйвом Клатчеттом в фойе здания суда. Дэйв выглядит очень серьезным и мрачным. Я на самом деле направляюсь к лестнице тюрьмы, но я не могу не услышать их последние слова. Мазер говорит: — Господин прокурор, как вы думаете, вы добьетесь осуждения? — Абсолютно, — отвечает Дэйв. И это все, что он говорит. Но, как мы увидели по телевизору, модификатор камеры заставил Дейва сказать: — Абсолютно, Рэн. Я пока еще не проигрывал дел об убийстве. Я надеюсь, что МБК будет там, когда будет вынесен обвинительный приговор.
О, хорошо...
Помощник шерифа Лон Саттерс был на дежурстве. Он махнул мне рукой и отвел в камеру, где новый постоялец заканчивал завтрак. Лон представил меня и вышел. Мы с пленником пожали друг другу руки. У него (у них) была твердая пятипалая хватка, как у любого обычного человека.