Контуры толпы сделались размытыми, нечёткими. Она превратилась в серый туман, и налетевший вдруг ветер развеял его в клочья.
Ребята, словно закаменев, все ещё держали оборону у церкви. А та совсем уже выросла. Колокольня зацепилась крестом за пушистое облако. На горизонте в краске летнего заката прорисовывался дивный город с башнями, арками, мостами. Со сказками и приключениями.
========== 18. ==========
В воскресенье Алька съездила к Рэмусу. Круглый зал в башне не показался ей огромным, как в прошлый раз. Полумрак скрадывал пространство, жёлтые тёплые лампы выхватывали главное: стол, ребят и взрослых за ним.
Сценарий понравился. Но… Как она и предполагала, были всякие «но».
– Он очень объёмный. Это получится полнометражный фильм, на час, не меньше. А мы пока снимаем короткие сюжеты, десятиминутки, – вздохнул Рэм. – Может быть, попробуем взять кусочек, какой-нибудь один эпизод…
– Понимаете, у меня ребята просто живут этим сценарием, – попыталась объяснить Алька. – Герои списаны с них, но чуточку лучше. Более искренние, открытые, дружные. И они теперь как-то тянутся, что ли, к этим своим двойникам, как трава к солнцу. Банальное, конечно, сравнение…
– А, может быть, и не нужно с ним ничего больше делать, раз они уже им живут? – спросила девчушка лет восемнадцати. (Алька вспомнила: на фестивале она крутилась возле сцены с камерой наперевес. Приняла её за корреспондентку с областного телевидения. А та, как оказалось, «местная» – снимала кинохронику для истории студии.) Сразу, сгоряча, Альке это её высказывание показалось нелепым. Но потом – в автобусе, по пути домой – она пораздумывала и поняла: права ведь бойкая операторша. Вдруг фильм не удастся, и вместо живой, трепещущей и осязаемой истории-сказки выйдет унылая абстракция? Что тогда? Ухватиться за слишком сложное, не по себе, дело и испортить – это так просто. Остановиться на полпути, когда точно знаешь, что не осилишь, – тяжело, но это более мудрое решение. Надо повернуть энергию ребят в другое русло. Интересуются киноискусством – пусть пишут сценарии короткометражек. А церквушка из красного кирпича всё равно останется общей мечтой. Может быть, они когда-нибудь вместе построят её.
Был поздний вечер. Студийцы разбежались по домам. А Рэм не спешил уходить. Альке почему-то подумалось, что ему, наверное, и не надо никуда идти, что эта башня и есть его дом. Волшебники ведь почти всегда живут в башнях. А он, конечно, добрый волшебник. До автобуса оставалась уйма времени. Рэм расспрашивал про город, про ребят, про газету. И сам рассказывал – о своих детишках, о киношных задумках.
Вскипела вода в электрическом чайнике.
– Наливайте кофе, не стесняйтесь, – настаивал Рэм. Алька и не стеснялась. С раннего утра ведь крошки во рту не было! Она щедро насыпала в свою кружку содержимого стеклянной сахарницы, размешала кофе ложкой, отхлебнула глоток – и замерла в недоумении. Потому что напиток, которого она попробовала, оказался горячим рассолом. Алька не стала возмущаться, проглотила эту гадость. Но когда Рэм сам потянулся ложкой к стеклянному сосуду, сдавленным голосом предупредила:
– Это не сахар!
Рэм попробовал на кончике ложки, плюнул, чертыхнулся, схватил Алькину кружку, выплеснул кофе в раковину и приготовил новый. И после этого воскликнул:
– Но вы же только что спокойно пили этот солёный кофе! И ни один мускул на вашем лице не дрогнул. Почему?
– Из вежливости, – выдавила Алька. И тут он захохотал. Громче, наверное, чем все зрители в зале над Томкиными песенками. А, насмеявшись вдоволь и вытерев платком с ромашками выступившие в уголках глаз слёзы и пот с широкого лба, произнёс:
– Видите, сама жизнь подкидывает нам интереснейшие идеи. Чем не сюжет для комедийной ленты? Некий юноша, студент или что-то в этом роде, приглашает в гости девушку. Влюблённый, рассеянный от этого, он всё путает. Забыл, что у него в сахарнице соль. А девушка попивает кофеёк и нахваливает, потому что боится его огорчить. Что? Хорош сюжет, а?
– Хорош, – согласилась Алька и сама засмеялась.
========== 19. ==========