Руки в хасиндских перчатках*** из тонкой чёрной кожи быстро намотали на голову отрез тёмной ткани, оставляя открытыми лишь глаза. Затягивать надо туго, но не слишком, иначе при резких движениях ткань съедет и перекроет обзор.
Я провёл рукой над ножнами с мечом и кинжалами, с сожалением оставляя меч, подхватил пару кинжалов, засапожник и связку стальных стержней, которые удалось очень удачно выменять на изготовленные на месте ловушки. Я с сомнением подбросил на руке склянку с магически обработанной серной кислотой – через пару дней она разрушит простенький заговор неприкасаемости и начнёт разъедать стекло, а повторного наложения пробирка уже не выдержит. Наконец, она заняла своё место в маленьком кармашке на внутренней стороне левой руки – всё равно скоро пропадёт. Засапожник привычно прикрепился к ноге, ножны с кинжалом занимают место за плечом, стилет – на поясе, стержни нырнули в нашитые одной доброй девушкой кармашки на поясе – она была очень благодарна, да…
Пара прыжков на месте вызывают лишь глухой звук от соприкосновения тонких кожаных сапог с полом – за них пришлось расплатиться ядом, благо местные и сами не знают, сколько ядовитой пакости растёт буквально за воротами городка.
В Лотеринге, как и в большинстве городов, принято закрывать таверны на ночь. А с учётом неторопливо приближающейся орды порождений тьмы, термин «закрывать» приобретает совсем новое значение: двери и окна первого этажа буквально заваливаются столами, лавками и всем, что под руку подвернётся, а окна верхних «надёжно» запираются на засовы на ставнях. Снизу не пройти, но просто из окна – почему бы нет?
– Куда ты собираешься? – сонно поинтересовалась бывшая священница, явно разбуженная моими сборами – нам пришлось обойтись одним помещением, в котором мы расстелили свои одеяла****.
– Надо навестить хасиндов, я рассчитываю купить у нашего «друга» ёмкости для возгонки: мои маловаты будут, если придётся готовить припарки в большом количестве. А, с учётом темпов роста отряда, придётся обязательно, – равнодушно ответил я, аккуратно открывая окно. Здесь никакой слюды и пузыря нет и в помине, что мне на руку.
– Навестить?.. – бывшая ассасинка явно собиралась уговорить меня отказаться от этой затеи – она же теперь против «лишних убийств».
– Да, навестить. Закрой окно, – не слушая возражений, я перевалился через подоконник.
Руки в хасиндских перчатках легко зацепились за выступы в кладке, а ноги привычно упёрлись в камень, позволяя спокойно спускаться на землю. Щитки из чернёного металла – кожа плохо держит зачарования – на секунду налились тёмным, когда я сплёл ослабленную технику маскировки, позволяя гипотетическому наблюдателю увидеть мой силуэт, но скрывая детали. Так проще – не придётся на выходе отвлекаться на применение техник, просто увеличу нагрузку.
Прямо, за угол, перемахнуть через забор, который, по мнению местных, может защитить их от порождений тьмы, усилить маскировку, заставив зачем-то последовавшую за мной Лелиану недоуменно крутить головой. На северо-восток по старому тракту, что раньше вёл к ныне заброшенной лесопилке, сойти с дороги за полкилометра от цели…
Я далеко не долийский рейнджер, я – маг, неделю как покинувший Круг. Я не могу ходить по лесу так, чтобы ни одна веточка не хрустнула под ногой, а методами шумомаскировки***** владею лишь теоретически. Зато я умею укрываться техникой маскировки, которая умеет прятать и звуки. Почему так обычно не делают? Тому виной четырёхкратный расход сил на этот фокус и пять лет, которые нужны, чтобы научиться перегружать технику, не разрушая её.