- Так несправедливо, что они не могут видеть меня, - Фред замирает у окна и смотрит вниз, на сад. Джордж, надевающий футболку, поспешно вытаскивает голову и глядит на брата.
Он знает, что что-то не так. И это звучит глупо, потому что на самом деле всё не так. Но что-то ещё. Помимо основного. Фред, кажется, окончательно пришёл в себя после похорон и даже снова шутил, но в глазах его дрожали какие-то чужие тени.
Джордж проводи ладонью по волосам, приглаживая их, и подходит к близнецу.
- Фред, - его голос тихий, но твёрдый, - что-то случилось ночью?
Он не смог бы объяснить посторонним, как пришёл к такому выводу, просто это было в его голове, как и всё, связанное с Фредом. Они жили в мыслях друг друга.
- Я… – Фред сглатывает, и на миг лицо его искажается. – Я спускался в гостиную и видел папу. Он сидел там один, и я вспомнил, как его покусала змея, и мы так же сидели ночью на площади Гриммо, в креслах, и ждали.
Джордж сжимается. Но он прогоняет холодных призраков прошлого прочь и произносит:
- Мы скажем ему, что ты здесь. И маме. Всем. Как только поймем, что произошло. Они поверят, вот увидишь. Если что, слопаешь тарелку картошки. Против этого им будет нечего возразить.
Маленькая улыбка трогает губы брата, и Джордж довольно выдыхает. Это так привычно – быть поддержкой друг для друга, проще, чем дышать. Самое знакомое и естественное чувство из всех.
- Пойдешь со мной на завтрак? – спрашивает Джордж, отходя к кровати, чтобы надеть брюки. – Или подождёшь здесь?
- Конечно, с тобой, - фыркает Фред и стряхивает с себя апатию. – Вперёд.
Джордж едва успевает застегнуть молнию и бежит за братом.
За завтраком они снова сидят рядом.
Джордж без особого аппетита раскручивает завитой пирожок, превращая его из пышной булочки в мучное подобие серпантина, и прислушивается к тихим разговорам. И почему все голоса такие приглушенные, слабые? Словно доносящиеся из-за тяжелого театрального занавеса.
- Кингсли говорит, большинство из них уже задержаны… – Билл, как всегда, спокоен и сдержан, когда разговаривает с отцом.
- Дементоры вернулись в Азкабан, но не знаю, как им теперь будут доверять, - со вздохом бормочет Перси на другом конце стола. Чарли слушает его и даже что-то отвечает.
- Я собираюсь найти своих родителей, как только всё здесь немного устроится, - информирует деловитым тоном Грейнджер, глядя на Джинни. – Рон обещал мне помочь.
- Ты же не освободишь Кикимера, верно, Гарри? – голос Рона как всегда эмоционален. – Он скончается от такого удара. Будет жалко, он славный малый.
- …Допросы уже в самом разгаре… такой хаос…
- Мы с Перси сейчас отправляемся в Министерство, ты можешь поехать с нами…
- Флер, голубка, поставь это блюдо, оно слишком тяжелое. Пусть кто-нибудь из ребят тебе поможет. Рональд!
- Гарри, вы говорите про Кикимера?
- Полумна прислала мне письмо сегодня утром…
- Джордж, ты не голоден?
Джордж мигает и содрогается, когда, наконец, понимает, что во всем этом безумии разговоров кто-то обратился к нему.
Он поднимает глаза и встречается взглядом с отцом.
- Нет, папа, - он качает головой, стараясь выглядеть убедительно. Отец смотрит на него в ответ, и глаза его кажутся прозрачными. Джордж едва снова не вздрагивает.
- Пап, - снова говорит он, - я хочу съездить в Лондон сегодня.
- В ваш магазин? – отец даже не удивляется, словно утратил способность проявлять эмоции. Или, может, потому, что его горе настолько сильно, что просто задавило всё остальное. – Не слишком рано?
Джордж хочет улыбнуться, но не может. Не тогда, когда на него смотрят эти пустые глаза.
- Нет. Мне это нужно, папа.
Отец кивает.
- Кому-нибудь пойти с тобой?
«Фред, - думает Джордж, - Фред пойдет со мной».
- Нет.