Свеча поднялась на уровень бледного лица с тусклыми выпуклыми глазами и хриплый голос ответил на вопрос клиента.
— Тридцать шиллингов? — переспросил Уилер, которому показалось, что он расслышал именно эту цифру.
— Эээ… грр…
Уилер протянул молчаливому продавцу три полуфунтовых билета и взял клюшку.
Свеча была тут же задута, и Уилер вряд ли бы отыскал дверь без помощи уличного фонаря.
Когда он вернулся в гараж, двигатель даймлера весело урчал.
— Странная у вас клюшка, — удивился механик. — Вы играете в хоккей?
— Я только что купил ее в нескольких домах отсюда, внизу улицы… Странная лавчонка и еще более странный владелец.
— Правда? — у механика был ошарашенный вид. — Я не знаю ни лавочки, ни ее владельца. Однако, я не новичок в квартале!
Несколько дней спустя в Рейнелаг-клубе Уилер отыскал старого Мэттью Карсона, сидящего перед своим излюбленным имбирным элем.
Карсону было за восемьдесят, он давно стал старейшим членом клуба и хранителем маленького гольф-музея.
Он уже расстался со своими клюшками, но остался верен клуб-хаузу, его коллекции и бару.
— Старина Матт, это пригодится вашему музею? — спросил Уилер, протягивая ему древний драйвер.
Карсон схватил клюшку и закудахтал от удовольствия.
— Конечно, малыш. Седая старина напоминает мне о юности. Даже в ту отдаленную эпоху такими клюшками уже не пользовались. Могу даже утверждать, что их употребление было запрещено в 1900 году. Однако его огромная головка и удлиненное закругление позволяли выполнять великолепные свинги. Ох!..
Старик заморгал, его руки задрожали.
— Уилер!.. Дьявол вас подери, где вы ее раздобыли?
— В одной жуткой лавчонке на Айлингтон Род, которую держит какой-то древний безумец.
Но Карсон уже не слушал.
— Это — Большая Медведица! — воскликнул он.
— Что вы сказали?
— Посмотрите на эти семь золотых точек на рукоятке; это кусочки золота, инкрустированные в дерево. Это вам ничего не напоминает?
Уилер кивнул.
— В самом деле, Матт… Похоже на созвездие Большой Медведицы!
— Вам никогда не доводилось слышать о мистере Байкрофтсе?.. Хотя, по правде говоря, в Рейналаге не любят упоминать его имя, хотя мрачная история, связанная с ним, случилась более шестидесяти лет назад.
— Байкрофтс?… — пробормотал Уилер. — Действительно, человек, который…
— Да, да, человек, который… — с дрожью в голосе подхватил Карсон.
— Постараюсь изложить вам эту историю, Уилер, вкратце. Она осталась в далеком прошлом, однако, я испытываю боль, вспоминая и говоря о ней…
Игроком Байкрофтс был потрясающим, но отличался отвратительным характером! Не только поражение, но и потерянный мячик выводили его из себя. В тот год в конце сезона разыгрывался Кубок Дрейца…
Он не имел особого значения и не мог прибавить славы Байкрофтсу!
Три партии… Два дня довольно быстрых отборочных игр. В последней схватке на линии остались лишь Байкрофтс и Степл из Бальмораля. Со Степлом следовало считаться, но его не очень любили; иными словами — схватились два дурных характера. Дважды Степл отказался уступить патт Байкрофтсу, хотя мячик был в паре дюймов от лунки. Сегодня в любом матче его сочли бы правым, но в наши добрые старые времена все было иначе.
Но не это было причиной поражения Байкрофтса, нет… Он разнервничался, буквально кипел от ярости, и это повлияло на последние его удары. Он проиграл… Кубок был вручен Степлу… Тогда…
Губы старейшего члена задрожали.