Слишком громкое шипение заставляет резко развернуться и смотреть на то, как монстр собирается расправиться со мной.
Но, мое тело не оставляет попыток спастись. Оно как будто говорит моему разуму: «Спокойно, братишка, есть еще порох в пороховницах!», и продолжает биться с существом в заведомо проигранной битве, получая все больше увечий. Я так не хочу. Не хочу, чтобы последней, какой меня будут видеть родственники и друзья — в синяках и ссадинах. Хотя, с другой стороны, они будут знать, что я боролась, что я пыталась спасти себя.
Крылатое существо висит в воздухе, прямо надо мной, спускаясь все ниже, и когда между нами остается сантиметров десять, я начинаю размахивать руками, как будто стараюсь отогнать от себя назойливую муху. Но, оно лишь замахивается и когтями ранит мне руку, а затем его хвост ударяется о землю в нескольких миллиметрах от моего лица. Оно пронзительно шипит, а я кричу: от боли, страха, переполнявших меня других чувств.
Его хвост крепко обвивает мое тело, приковывая руки к телу и лишая меня любой попытки самозащиты. Окончательная победа надо мной.
Рот он мне не заткнул. Раздается мой крик вперемешку с рыданием. Потому что хочу кричать. Хоть перед смертью сделать то, чего действительно хочется.
Слезы катятся по щекам и капают на землю. Еле слышно всхлипываю. Сил больше не осталось. Существо склоняется к моей шее. Дыхание монстра в предвкушении как будто пленкой, противной пленкой застывает на моей шее.
«Лиам, где же ты?»— проносится у меня в голове, и я понимаю, что все еще жду, что они успеют. И тут же корю себя за то, что постоянно надеюсь, что меня кто-то спасет. Нужно самой отвечать за себя во всех ситуациях. Даже несмотря на то, что, может — это просто надежда на жизнь теплится во мне. А разве сейчас это важно?
Между его клыками и моей шеей пара сантиметров. Я не могу ничего с этим поделать. Самое ужасное чувство — безысходность.
Я слышу справа от себя рычание, но не сразу понимаю, что это значит. Кто-то сбивает монстра и из-за того, что его хвост удерживал меня, я несколько раз перекатываюсь, прежде чем обессиленно лечь, снова застонав. Больно. И только через секунду я понимаю, что рычание — это, скорее всего, Лиам, Тео или Скотт. Или все вместе. И, поэтому нахожу силы приподняться.
Да. Все вместе они атакуют монстра.
Стоп. А где Стайлз? Я разворачиваюсь, чтобы оглядеться вокруг, но рядом со мной уже кто-то опускается на колени.
— О, Боже мой! — голос Стайлза. Я облегченно выдыхаю, — Ты как? Выглядишь минимум на неделю больничной койки. Ты меня вообще слышишь?
— Прекрасно, — отвечаю я. Боже, с таким голосом мне никто не поверит. Ну же, больше цвета в интонацию! — Я прекрасно себя чувствую, исключая пару ушибов. И выгляжу, несомненно, тоже прекрасно.
Он помогает мне подняться. Кажется, каждая косточка трещит, каждая мышца растянута и каждая клеточка болит. Да, сегодняшняя вылазка даром не пройдет…
— Та-ак. Давай, осторожней, — говорит он, поддерживая меня пока мы идем к краю поляны. Тело болит, но, думаю, пару часов сна все исправят. Но вот, что меня действительно беспокоит — рука. Ужасно жжется и побаливает в одном месте.
Я задираю рукав, чтобы посмотреть, что там. Порез, сантиметров семь, не больше. Ах, точно, он же по мне еще и когтями прошелся.
— Это он тебя так? — спрашивает Стайлз, кивая в сторону пореза и бросая злые взгляды в ту сторону, где было чудовище.
— Что ты, — начинаю я, — это я сама себя. А с ним мы просто мило побеседовали, чай попили, пока он вас ждал, ага…
— Вот же…- сквозь зубы говорит Стайлз, видимо, собираясь бросится в битву, но тут монстр взлетает ввысь и покидает нас, скрываясь за верхушками деревьев. Несколько минут все просто приходят в себя после случившегося, а потом Тео, Скотт и Лиам направляются к нам.
Я стою и поджимаю губы. Порез горит огнем.
Лиам подходит ко мне и заключает в крепкие объятья, выдирая из рук Стайлза. Мне больно, но я не издаю ни звука, обнимая его в ответ.
— Что это, черт возьми, было? — наконец задает вопрос Стайлз. Мы с Лиамом расцепляем объятья, но он продолжает стоять рядом, придерживая меня, — Не твоих ли рук дело?
Тео удивленно смотрит на него.
— Во-первых, я провел один обряд, — его глаза загораются красным, но я слишком устала и мне слишком плохо, что бы сейчас удивляться. Сделаю это позже, — потом книгу вы забрали. А во-вторых, я сражался с вами!
— Я думаю, нужно идти домой. Сегодня мы уже ничего не добьемся, — сказал Скотт, и все кивнули. И почему бы мне просто не промолчать? Нет, конечно!
— Не знаю, что это было, но мне больше всего не понравилось наличие у него хвоста, — произнесла я, потирая запястье, на котором теперь наверняка образовался синяк.
И все очень-очень сердито посмотрели на меня. Неужто, помилования не будет? После всего?