— Неужели ты думала, что я убью мой мешок с кровью? — оголяя прекрасные ямочки, ответил он, хотя за этой заботой скрывается его собственная выгода. Он не даст мне умереть, но и не даст мне жить.
— Огромное спасибо Никлаус, но мне нужно переодеться слишком много откровенного на сегодня, тебе не кажется? — съязвила я. Я вновь вернулась к образу дерзкой, независимой девчонки Гилберт.
Древний гибрид усмехнулся, и поспешил покинуть мою темницу со словами:
— В десять вечера я зайду к тебе, сегодня первая сдача крови, если ты не забыла, — холодно отчеканил он, прежде чем дверь за ним хлопнула.
Закрыв глаза, я попыталась изгнать все мысли о Елене, и о том, как быть дальше, и когда ждать смерти. Ведь по моим наблюдениям Никлаус непредсказуем, и очень жесток по отношению к другим.
Переодевшись в заранее подготовленные вещи, я была намерена отыскать свой изрисованный дневник, но он странным образом исчез. И тогда меня осенило, в чьих руках он может быть, ведь кроме меня и Древнего в эту комнату никто не заходит.
Теперь я намерена отобрать мою вещь из лап гибрида, наскоро расчесав волосы, я отправилась вниз, это мой дневник его не имеет право брать ни одна единственная живая или мертвая душа. Пулей, вылетев из комнаты, я обыскала, весь чертов дом в поисках комнаты Никлауса, и наконец, нашла почти после двадцати мину ее поиска. Без стука я ворвалась в шикарно обставленную комнату, видимо Клаус, очень любил роскошь индюк напыщенный, сейчас я вырву ему руки, чтобы они не трогали то, что принадлежит мне.
Древний лежал на кровати, изучая страницы моего дневника, и кажется, он даже не заметил мое присутствие здесь, что ж Никлаус поздравляю, ты разбудил во мне моего монстра. С невероятной скоростью я оказалась возле Первородного гибрида, который неотрывно изучал нарисованное мною событие одного очень черного дня, дня смерти моих родителей.
— Я, конечно, понимаю, что ты высокомерный идиот который думает что ему все можно, но это, Никлаус, моя вещь и по какому праву ты взял ее себе? — процедила сквозь зубы я.
Никлаус поднял на меня глаза, хмурясь с каждой секундой все больше и больше, потом он резко отбрасывает книжку с моими рисунками, и я оказываюсь, прижата к кровати, гибрид нависает, сверху сохраняя безопасное расстояние между нами, он очень злится только вот, я не до конца понимаю почему?
Я пришла забрать свою вещь, я долбаный собственник, и ни с кем не хочу делить свою вещь, даже если ее отбирают силой или пытаются украсть.
— Ты здесь имеешь слово не больше вон той вазы стоящей на тумбе, ты смертник признай это. Наконец, и просто жди своего часа, и я обещаю тебе, что убью тебя быстро, а если ты будешь вести себя так, как будто тебе все дозволено, твоя смерть будет мучительна! — зло процедил Никлаус, все еще прижимая меня к кровати.
— Будь добр, во-первых, слезь с меня, во-вторых, отдай мой дневник, и, в-третьих, не стоит мне угрожать. Ибо ты не получишь ни крови, ни моей смерти я не доставлю тебе такого удовольствия! — прорычала я, пытаясь сбросить его с себя, но чертова гибридская сила не позволила мне этого сделать, и он по-прежнему смотрел мне в глаза, приближаясь все ближе и ближе.
И когда Клаус приблизился к моим губам настолько близко, что я чувствовала его дыхание на своих губах, прошептал:
— Если ты убьешь себя дорогуша, ты сделаешь за меня полработы, мне останется только высосать всю твою кровь до последней капли, и сжечь твой труп, — Клаус слез, с меня вручая мне дневник.
Бросив на него гневный взгляд, я с такой же скоростью, с какой и вошла сюда, вылетела из комнаты быстрым, шагом направляясь в свою комнату.
— Эй, Гилберт, не поделишься своей кровью, я голоден, — позади послышался голос малыша Майклсона.
Я обернулась, в двух метрах от меня стоял Кол, он держал в руке стакан, для виски надеясь влить туда моей крови. Черта с два ему!
— Встань в очередь малыш Майклсон, ты слишком много требуешь перед тобой еще целый список в лице одного гибрида требующего мою кровь, поэтому будь добр отвали а? — съязвила я, продолжая путь в комнату.
Кол стоял в полном замешательстве, наверное, еще ни одна девушка не посылала его. Громко хлопнув дверью, я закинула ненавистный блокнот тумбочку у кровати и залезла под одеяло, надеясь уснуть, но сон так и не пришел ко мне, и потому до десяти вечера я не сомкнула глаз, а тем временем до сдачи крови этому деспоту оставалась ровно минута.