— Да, он даже встал без нашей помощи. И сам помогал нам: собирал травы и хворост с Грезэ, со мной и Дойги менял повязки раненым. Но всё молчал, ничего не сказал ни о том, как он сбежал, ни о… — серо-зеленые глаза Визель наполнились слезами, — ни о Герарде. А сейчас я нигде не могу его найти! Старейшина говорит, что пора уходить, Каспар…
— Я найду его, — мужчина встал, положил флягу в мешок, завязал тесёмки и взял свои вещи, — не ждите нас, идите, только оставляйте какие-нибудь метки для нас. Да так, чтобы я мог их легко уничтожить. Мальчик ранен, но думаю, что мы быстро вас нагоним.
— Где он, ты знаешь? Я боюсь, что он…
Каспар посмотрел на Визель, и по его взгляду она поняла, что ей не нужно договаривать.
— Родерик не пойдет за братом. Я это сразу понял. Думаю, что он на кургане Стина.
Женщина прижала руки к сердцу, комкая платье и слегка оттягивая его ворот вниз, так, что показалось серебряное ожерелье тонкой работы, которое она никогда не снимала. Каспар слегка улыбнулся. Он так и не смог узнать у брата, откуда он достал такой подарок для своей невесты.
— Ты видел его? — тихо спросила Визель, — он правда с ними? Мой сын?
Каспар положил ладонь ей на руки. Он хотел дотронуться до ожерелья, но понимал, что этого делать нельзя. Но его рука была достаточно близко, и он был рад энергии, шедшей от благородного металла. То была энергия его старшего брата.
Видимо, его роду было суждено терять старших детей. С Последышами оставались последыши.
— Я видел его, Визель. Он выглядел хуже, чем Родерик. Видимо, им обоим здорово досталось.
— Но он не указал им место, где мы спрятались! — Визель не могла не оправдывать своего первенца, но Каспар видел, как тяжело ей это давалось.
— Нет. Но он провёл их в два наших убежища. Думаю, он просто забыл про эту поляну, или им не хватило времени добраться до нее, — с трудом проговорил мужчина.
Его племянник один раз прошел очень близко: сделай Каспар пару шагов из своего укрытия, он достал бы его рукой. И впервые он не смог прочитать мысли и чувства того, кто был ему как сын. Его молодое лицо было сосредоточенным, отцовские тёмные глаза смотрели серьезно и, как показалось Каспару, брезгливо. Этот взгляд причинил мужчине больше боли, чем-то, что его мальчик шел по Тевтобургскому лесу в окружении рыцарей-христиан. Но он не стал говорить вдове своего брата об этом взгляде.
— Я пролью ещё много слёз, — Визель посмотрела на Каспара, — но я думала, все мои слёзы остались со Стином.
Каспар не смог выдержать её взгляда и убрал руку.
— Да хранят тебя Боги. Мы скоро догоним вас.
Темнота почти окутала Лес, но все Последыши прекрасно видели и ночью: свет Лунного Бога и звезд им был так же мил, как солнечный. Каспар направился в ту часть Леса, где был курган его брата. Это было недалеко от их поляны, хотя оттуда почти не виднелись Эксерские камни. Его нагнал Арлен, который до этого прощался с сыном, навсегда уснувшим после битвы с христианами.
— Куда ты, Каспар?
— Мне нужно найти Родерика. Я сказал всем, чтобы шли без нас. Оставь нам какие-нибудь знаки. Я не очень понимаю, куда мы направляемся.
— А Визель?
— Визель идет со всеми. Мне нужно поговорить с мальчиком. — Не задумавшись, Каспар сказал, — пригляди за ней, пока нас нет.
— Конечно, — голос Арлена звучал непривычно серьезно, — я хотел поговорить с тобой о ней. Понимаю, что момент неподходящий, … когда мы оба потеряли сыновей. Мальчики Визель ведь с детства говорили, что у них два отца.
Каспар открыл было рот, чтобы возразить — Герард жив, и хоть он их и предал, нельзя хоронить живого, — но тут же его осенило. Дело было вовсе не в Герарде.
— Ты хочешь посвататься к Визель? — спокойно спросил он.