— Выходит, ваш друг встретил ведьму? — дрожащим голоском спросила мисс Виннер.
— Так ведь это ещё не конец истории. Самое интересное случилось после. Выписавшись из лазарета, офицер Паркер поспешил найти ту добрую старую женщину, но к ужасу своему узнал, что она мертва уже больше десятка лет и была настоящей колдуньей. Такая вот история, дамы и господа.
Признаться, меня она не впечатлила, особенно если вспомнить ночь в мертвой деревне с ее ведьмами и священным костром. Право слово, мне было бы что рассказать, однако я вновь промолчал, и бравый курсант Крейг остался при мнении, что сумел все нас удивить и напугать.
— Какие однако жуткие вещи вы говорите! — от волнения мисс Виннер не произносила слова, а буквально выкрикивала. — Призрак ведьмы, вы подумайте только!
Ободренный реакцией юной леди, Крейг гордо выпятил грудь и хотел было еще что-то сказать, но был прерван взявшим на себя роль этакого présentateur** мистер Смит:
— Предоставим слово нашим прекрасным дамам? Смелее, уверен, вы сумеете нас поразить.
В который раз отметив про себя его прекрасные манеры и язык, я вместе с остальными обратил взгляд к прекрасной половине нашей вынужденной компании.
Я предполагал услышать романтичную сказку о невинной деве и ее неверном возлюбленном, и, в принципе, не сильно ошибся.
— Это произошло в семье одной моей хорошей подруги, — начала мисс Виннер несколько неуверенно. — Если быть точнее, то с ее прабабкой. У них было имение в Дербишире. Или в Ланкашире? — девушка замялась и мило покраснела. — Кажется, все же в Дербишире. Ее звали Деборой, прабабушку, я имею в виду.
Рассказчица робела и путалась в словах, и мне стало неловко и стыдно за то, как нелестно я оценил ее старания, не выслушав даже самого начала. Я стал циничен и надменен. Несомненно, на то были свои причины, и при том весьма и весьма веские, и все же нельзя судить обо всех людях, исходя из собственного, пусть и очень богатого, жизненного опыта, как из единственно верного критерия. Что видело в жизни это юное прелестное создание? Уверен, что она путешествовала впервые, и беседа наравне с мужчинами будоражит и смущает ее одновременно. От молчаливой компаньонки не слышно было ни слова поддержки, и я, пожалуй, в первый раз напрямую обратился к девушке:
— Что же было дальше? Не томите слушателей, мисс, мы в нетерпении.
Приободренная, она продолжила, тепло мне улыбнувшись:
— Дебора была всей душой влюблена в одного юношу, имени его я, увы, не помню. Дело шло к свадьбе, родители невесты дали свое благословение, но поставили условие — молодой человек должен был отдать долг короне, отслужив в регулярной армии ровно год и ни днем меньше. Времена тогда были мирными, Дебора ждала жениха и готовилась к свадьбе, пока однажды не увидела странный сон...
Я услышал рядом тяжкий вздох курсанта, и неприятная мысль поразила меня. Неужели и я вел себя подобным образом и также возмутительно откровенно демонстрировал свое презрение к чужим словам? У меня точно открылись глаза, и я увидел себя со стороны, наблюдающего за происходящим с надменным видом человека, знающего то, чего не знают другие. И до того отвратителен оказался тот образ, что я ужаснулся и поспешил прогнать его прочь и пропустил изрядную часть рассказа мисс Винер.
Переспрашивать было неудобно, да и скоро мне все и так стало ясно. Юноша погиб на чужбине, так и не вернувшись к невесте, а ей явился его призрак, чтобы попрощаться навсегда.
Мисс Виннер сама до того растрогалась, что едва ли не рыдала, заканчивая говорить. Я мог бы стать следующим рассказчиком, но, по счастью, Крейг обратился к мистеру Смиту:
— Может, и вы нас порадуете, а? Ваша очередь пришла, мистер.
За пределами дилижанса уже давно стемнело, наступила ночь, и от тихого голоса мистера Смита по спине у меня пробежала дрожь.
— Не возьмусь пересказывать с чужих слов. История, что я представлю на ваш суд, произошла со мной лично и в правдивости ее я могу поклясться, только вот как ее объяснить, тут уж на ваше усмотрение. Пути Господни, как говорится, неисповедимы.
Мы с моим компаньоном и другом вместе открыли контору по оказанию юридических услуг. Дела наши в самом начале шли неважно, частенько приходилось задерживаться допоздна за бумажной работой. Одним таким промозглым осенним вечером я вышел из конторы за полночь. Погода, как я уже упоминал, стояла преотвратная, а кебы, казалось, сквозь землю провалились. Не знаю, сколько времени я провел в ожидании, пока не услышал цокот лошадиных копыт.