— Да ладно, не дуйся! Просто же. Совершал добро — вперед, в Медь или выше. Делал зло — милости просим к нам.
— Но, что такое добро-то? Старушку перевести через дорогу? Помочь нищему? Усыновить китайского ребенка? А зло? Я, например, котят в детстве утопил, и что теперь?
— Свои ошибки можешь ты исправить.
Раскаяньем и…
— Каторжным трудом! — не унимался Израдец.
— Как? — не понял Волна, — Надо было уйти в монастырь? Из-за котят? В любом случае, сейчас-то поздно.
— А что, здесь есть монастыри?
— Грех… А что есть грех? Что написано в Библии? Коране? Торе?
— А как же войны религиозные? Сколько народу погибло!
— И все равно, какой способ используешь? Нет никакой разницы, делаешь это перед иконой или лицом на восток?
— Ага, — снова встрял Израдец, — Сидит у меня один такой, с «чистыми помыслами». Считал, что делает людям добро, убивая убогих. Нацию очищает! Народу погубил море, но с совершенно чистыми помыслами.
— А как же войны? Как же солдаты? — продолжил допытывать Волна, — Ведь вынуждены убивать — у них приказ. Да и не мы ли сейчас мутим Войну?
— Объяснения настолько избитые, что не верится. И еще, Олово постоянно меняет. Одни народы хотят жить вместе, другие не хотят. Кто-то сегодня хочет одного, а завтра требует другого. Один хочет независимости и ради нее готов убивать, считая это справедливым. Другой убивает, стараясь сохранить целостность! И каждый убежден, что поступает во благо, для людей.
Да и сама Справедливость, разве она универсальна для всех? Разве у богатого бизнесмена и у нищего рабочего одинаковая Справедливость? Ведь второму может казаться справедливым «отнять и поделить», а первому это кажется… совсем даже не справедливым!
— Разумеется, — спокойно продолжил Израдец, — Если один человек виновен в начале неправедной войны, то это вовсе не означает вину тех, кто войну ведет! Да и степень вины, как ты понял, бывает разной.
— Умничаешь?
— Пытаюсь.
— По-твоему выходит, что вина Гитлера, генералов и рядовых рейха разная?
— Опять пытаешься привести все к оловянной логике! — не согласился демон, — И у них вина может быть разной, и у двух генералов неодинаковой, и у ста рядовых, возможны разные наказания, а кто-то и вообще окажется невиновным! Один уничтожал людей в лагерях, а другой погиб, спасая партизанку.