— Кто прислал?
— Сказать не могу. Это та… кто хочет помочь… Слушай же! Ты должен переправить Волну. Должен! Иначе Меди не выжить. Загадки не разгаданы, и Мир рушится, перерождаясь в Большое Ничто, но вы здесь и Алексей там сможете помочь.
— Почему мы?!! У вас несколько миллионов… миллиардов… до фига людей! Почему я?
— Вы посвященные! Вы — протозанщики! Вы последняя надежда «Олимпа». Ты должен переправить Волну, и как можно быстрее. В противном случае, Медь падет.
— Но почему? Разве у «Олимпа» нет сил? Разве Больничка не часть… Разве Израдец…
— Израдец бессилен! Порабощен монетой. Демон похитил ее в коварных целях, и зло открыло доступ к Златнику Савриилу. Тот обманул лукавого. Заставил произвести ряд ритуалов, и теперь Медь перерождается. Процесс не подконтролен больше Израдцу. Мы… они… в общем, никто не понимает, что происходит с Израдцом, а кто понимает — не говорит.
— Ух ты! И на старуху нашлась… монетка. Но я не могу убить друга! — хрипло выдавил Антип, — Как вы представляете, подхожу и стреляю в Леху? Или душу? Топлю? Абсурд!
— Нет, — резко оборвала Кася, начав таять в воздухе, — Чтобы произошло событие не всегда необходимо действовать. Порой достаточно не мешать. Позволь случиться задуманному!
— О чем ты?
— Пора мне, — произнесла исчезающая девушка, — Помни, не мешать.
Раздался оглушительный крик Алексея! Вопль внезапной, чудовищной боли. Антип не раздумывая бросился к друзьям. Возле поваленного дерева, изгибаясь от боли, катался по земле Волна. Руки сведены на животе. Широко открытые глаза налиты кровью. Лицо искривлено от страданий.
— Коньяк! — кричал Рустам, бесполезно прыгая рядом, — Паленая дрянь! Мы с тобой немного выпили, а он всю бутылку допил. Вызывай скорую! Срочно звони!!!
— Да-да… конечно… — бормотал Антип, доставая сотовый.
«Позволь случиться задуманному…» — громко стучали в голове слова Каси, — «Не мешай…»
— Звони же! Ну! — почти рыдал Рустам.
Затихающее тело Алексея болезненно сокращалось, но крики уже не были слышны.
4
— Ждан, открывай! — Михаил барабанил в дубовую дверь.
Картина для последнего времени привычная: каждый раз, проходя мимо, приятели пытались расшевелить богатыря, но результат выходил один и тот же.
— И что, всегда молчание? Не отвечает? — ехидно спросил Израдец.
— Почему молчание? — нахмурился Михаил, — Сейчас ответит!
Изнутри дома раздался грохот. Огромная кастрюля или таз, а может оба одновременно, врезались в дверь, издавая, ударивший по ушам, звон. Следом полетели железяки поменьше, разбрасывая высокие, мерзкие ноты. На мгновение Ждан затих, но спустя секунду, свою партию завели корыто и другая утварь.
— Ответил? — зашелся смехом демон, — Откуда у него столько железа?
— Чего ты все передергиваешь? — вскипел Израдец, — Сказал же — считал, что разговариваю с «Олимпом»!
Андрей отмахнулся от психующего демона и потребовал рассказать все, что известно о черных талисманах. Открылась интересная вещь: амулеты, изготовленные в одном Мире для использования в другом, оказавшись в Мире хозяина, считают работу выполненной. Полагая, что предназначение исполнено, мрачные талисманы стараются вернуться к владельцу, чтобы поработить новую жертву, продолжить свой гнусный труд.
С одной стороны, стоит Израдцу появиться в Олове и снять перчатку, как амулет укажет, где прячется Савриил. С другой, как только бессильный демон освободит многоглазый амулет, враг увидит его и, в лучшем случае, снова подчинит своей воле. Этому можно было бы сопротивляться, но для перемещения в Олово у Израдца нет ни сил, ни возможностей.
— А если я проход тебе открою?
Как делал ты, прорвав дорогу в Крым?