Черные тени на белой стене,
Абсент зеленеет пьяною лужей.
Я не совершал преступления,
Но я никому не нужен.
Некрофилия в черном дворе,
Пролитое на землю пиво.
Лавкрафт рассказывает сказки мне
О том, как в Аду очень мило.
Мое эго — депрессняк,
Ведь я — лишь земляной червяк.
Взрежу вены на минуту,
Станет легче хоть кому-то.
Вийон лежит вместе с Бодлером,
Эдгар По залит водкой.
Я смотрю на бледное тело -
Жизнь может быть такой короткой.
Сегодня потерял подругу.
Пил с каким-то пареньком.
Начинали с бормотухи,
Глянцевали коньяком.
Мое эго — депрессняк,
Ведь я — лишь земляной червяк.
Взрежу вены на минуту,
Станет легче хоть кому-то.
Меня лучше не трогать -
Ведь я злобный гот.
Мне не нужны недотроги -
Подруги холодны, как лед.
Черные розы в графине,
Портрет Де Сада на стене,
И плавают в крови вина,
А кровь все течет во мне.
Юля слушала его, забывая дышать. Первой, раньше всех остальных, соприкоснуться с новым творчеством своего кумира… пожалуй, это был лишь самую малость меньший подарок, чем заняться с этим кумиром сексом.
— Ну, что скажешь? — Дроу поднял на нее взгляд.
— Это восхитительно! — выдохнула Волошина. Прямо как у французских поэтов девятнадцатого века!
— Ты правда так думаешь? — Даниил выглядел польщенным. — Послушай еще. Называется "Готическая грусть":
Я встречаюсь с серой мерзостью,
Я пью желтую бормотуху.
Здесь все пропитано серостью,
Здесь живут узники духа.
Здесь ждут все Откровения,
Но оно опять задержалось.
И пьют все дешевый портвейн
На то, что в карманах осталось.
Желаю чистоты душевной,
Желаю любви чистой,
Желаю взора не королевы,
Но Мадонны пречистой.