"Когда это увидит Даниэль — мне конец", — подумала Юля. Но тут же ей в голову пришло возможное решение.
— Что здесь про… — дверь открылась, и на пороге возник Даниэль. — Что… — увидев окровавленный труп любовника, он застыл в проходе, вытаращив глаза.
— Рустам хотел сделать дорожки, — кусая губы, сказала Юля, — и вдруг отключился. Сознание потерял… и упал шеей прямо на лезвие.
— Боже, — Даниэль подошел к мертвому дагестанцу и упал рядом с ним на колени.
— Русик, ну какой же ты дурак! — зарыдал он, прижав окровавленную ладонь мертвеца к своей щеке. — Сколько раз я говорил тебе: брось эту уркаганскую привычку ровнять "дорожки" бритвой. Ну чем, черт возьми, плоха кредитная карта?!
Сказав так, он поднялся и, закрыв лицо своими изящными ладонями, выбежал из комнаты. Темная Роза осталась сидеть на диване, в полуметре от зарезанного ею дагестанца. Похоже, Даниэль поверил ей. Теперь оставалось убедить в этом также и полицию.
Снаружи, из гостиной, раздался звон разбитого стекла, а через несколько секунд — глухой удар и вслед за ним — противный вой сработавшей автомобильной сигнализации.
Юля не сразу связала эти звуки с тем, как стремительно покинул комнату Даниэль. Прошло еще несколько минут, прежде чем она увязала между собой два этих события и поняла: ее возлюбленный покончил с собой, выбросившись из окна.
Именно так покидают этот мир истинные готы…
— Черт! — рявкнул в телефонную трубку Паша Перегруз, узнав о случившемся с Даниэлем. — Дьявол! Так и знал, что этим все закончится. Гребаные нарики!
Чертыханий и прочих ругательств, которые прозвучали из его уст в течение следующих пяти минут, с лихвой хватило бы, чтобы скроить семь-восемь песен для альбома какой-нибудь команды панков-сатанистов.
— Короче, так, — сказал Паша после того, как изложил свои впечатления о гибели Рустама и Даниэля. — Никуда не уходи, оставайся там. Милицию пока не вызывай. Если они приедут сами — впусти. Расскажи им все, а потом дождитесь меня. Главное, не трогай там ничего, чтобы на тебя не подумали. Менты это дело любят — из первых попавшихся виноватых делать.
Только трагизм ситуации удержал Волошину от ехидной мыслишки. Павлу она изложила несколько иную версию произошедшего, согласно которой Рустам набросился на нее и хотел изнасиловать, а Дроу, приревновав своего любовника, зарезал его, после чего, не выдержав, отправился следом. Хоть она теперь и сожалела об убийстве дагестанца, ей совсем не хотелось сидеть за него в тюрьме.
Оставалось понять — как жить дальше без него, без Даниэля? Как смириться с тем фактом, что его больше нет? А также — и это главное — с тем, что в его смерти тоже виновата она, Темная Роза?