Слова, помеченные звездочками:
* Сакура уже сталкивалась с подобными расецу существами в бытность ниндзя, о чем упоминалось в данной главе. Просто разъясняю, что про панацею, которая превращает людей в этих тварей, Сакура не знала.
*Ама - с яп. “сука”.
* Отсылка к одному из пунктов в уставе Шинсенгуми. А именно к пункту, где запрещалось упускать противника. Дословно можно найти в интернете.
*Для тех, кто не понял, Курой Тайга и был тем чиновником, другом князя Айдузу, которого, по словам Сакуры, убили странные “люди”.
Набросок к этой главе: https://pp.userapi.com/c841622/v841622350/51518/EQwaqDPREHI.jpg
========== Глава 12 ==========
На следующий день штаб гудел, как улей, обсуждая события минувшей ночи. Еще через день лишь отголоски звучали его в уголках. Сам Хидзиката, на удивление окружающих, среагировал на происшествие достаточно сдержано, только повторно вызвал к себе Сакуру и Окиту после тренировки. Долго держал у себя Соджи, пока его подчиненная отдыхала на деревянной террасе. Сакура сидела на энгаве, стараясь не вслушиваться в разговор за тонкими седзи. Отточенный за долгие годы слух не позволял делать этого в полной мере, но Сакура умела отвлекать себя и другими способами. Мысль за мыслью, стежек за стежком, но мечница ушла глубоко в воспоминания. Во многом виноват давно минувший день. Когда она последний раз убивала так неистово? Без раздумий? Жестоко? Во времена Степных волков? Там она старалась лишний раз не проливать кровь, лишь по крайней нужде и не особо охотно. Но сражаясь бок о бок с Окитой, она невольно вспомнила те времена, когда ее считали демоном во плоти. И приятного в этом было мало. Сам Соджи вчера так назвал девушку, хотя его виртуозное владение мечом тоже можно отнести к умению то ли демонов, то ли богов. С воспоминаний слетела легкая дымка. Ее родной дедушка, о родстве с которым Куран жалеет неистово, всегда учил ее не доверять людям и надеяться только на себя. А дружба и товарищество, защита и опека жизни друг друга, а уж тем более любовь, для Аято Томей было инородным телом, не заслуживающим право на существование.
Был и еще один вопрос. Откуда взялась та белокурая тварь, которую Окита назвал расецу? С Сакуры взяли клятву и пригрозили убить, если она не будет держать язык за зубами. Но на тот момент мечница уже кое-что знала. Навряд ли это в действительности был расецу или как там его называют Шинсенгуми. Таких вот человеческих «демонов» Аято держал в клетках, проводил различные эксперименты. А для тех, кто хотел выкупить свою свободу кровавой данью, поединок с подобным существом был одним из основных испытаний. Сакура бы отнесла эту тварь к вампирам, но ничего сверхъестественного в этих существах она не чувствовала и не видела. А ведь в бытность ниндзя Куран ходила без защитного амулета — Аято запрещал надевать его. Так откуда же эта тварь на улицах Киото?
— Эй! Рензио-кун! Эй! — за плечи Сакуру отчаянно тряс Хейске. Он перепугался за задремавшего товарища, решив, что тот едва не отошёл в мир иной. Ибо и без того был измотан и бледен — бессонные ночи в погоне за цугури сказывались — а тут и вовсе впал куда-то в небытие.
— Хейске-кун? — девушка удивилась, немного растерялась, нахмурилась. Пришлось сфокусировать взгляд и осмотреться. Додзё, поодаль гудяют солдаты, закончившие тренировку, косятся в ее сторону, что-то активно обсуждают про поход в Шимабару, отменную погоду и скверное настроение замкома. Сакура особо не вслушивалась.
— Ты в порядке? — с опаской спросил Тодо, подав Сакуре руку, дабы помочь встать.
— Да, — ответила она, принимая помощь.