Солнце садилось за горизонт.
— Перестань, — сказала она спокойно, но настойчиво.
— Что перестань? — нахмурилась Саяра.
— Думать так громко, — посмотрела на нее Сакура, а потом снова отвернулась к реке. — А то не только меня привлечешь.
— Сестра… — начала Саяра. — Не осуждай меня за мою слабость: я ведь даже не смогла предать тело мужа земле.
— За это не волнуйся, — Сакура не смотрела на нее. — Тело Нашимуры никто волкам на попрание не оставил.
— Спасибо, — Саяра опустила голову вниз.
— Ты же не думаешь себя в его смерти винить? — повернулась к ней Сакура.
— А кого еще? Сакура, всех наших перебили. Нашимуру, ребят… Я давно заметила, что приношу близким мне людям несчастья.
— Сколько самомнения. Скажи еще, что из-за тебя солнце гаснет. Ты не виновата в смерти Степных волков, так сложились обстоятельства, Саяра. Те люди давно вели охоту за вами, рано или поздно, но что-то подобное все равно бы случилось, — Сакура сказала больше, чем Саяра слышала от не за последние несколько дней.
— Сакура, я ведь проводник, отказавшийся от своей силы. Ко мне эта грязь всегда будет липнуть.
Сакура вздохнула. Она знала, что изначально у ее названной сестры было совершенно другое предназначение. В этом мире, где человеческий лишь один из многочисленных сторон, рождаются люди, способные быть проводниками — вместилищем для божественной или дьявольской силы. Их кровь благоухает, а возможности позволяют ловить и изгонять злых духов. Кусанаги Саяра должна была стать проводником для божественной, бороться со злом, проникающий в мир людей. Для этого она обучалась, читала книги, училась проводить обряды и стрелять из освященного лука. Но зло и добро всегда ходят бок о бок. То ли кто на небесах решил посмеяться, то ли ад взбунтовался, но пало семейство воинов света не из-за нечисти, а из-за политических интрижек.
— Саяра, если ты не захочешь — не прилипнет.
— Я — не ты, Куран Сакура, — невесело усмехнулась девушка.
Костер медленно доедал оставшиеся в нем угли. Одноглазый кот негромко заурчал, когда Куран почесала его за ухом.
…Вспоминая это, Саяра понимала, что Сакура была права. Не захочешь — не прилипнет. Но вот она дала слабину, усомнилась и теперь лежит на полу в своей комнате, корчась в муках, сопротивляясь всем телом. По венам будто жидкий раскаленный металл пустили. Он собирался где-то в области правого плеча в один большой узор. Рядом с Саярой лежал меч, которым несчастная женщина пыталась разрубить проклятую ширму с лисами напополам, изрубить ее, измельчить в пыль. Но лезвие резало лишь воздух с пронзающим свистом.
Саяра нашла в себе силы подняться, скинуть с плеча кимоно. На спине, чуть выше лопатки она увидела в отражении зеркала огромный отпечаток лапы животного.
— Убей, — сказал ей чей-то голос.
— Нет! — воскликнула Саяра.
— Убей, — уже второй. — Подумаешь, одним больше, одним меньше. Ты ведь всех их убила. Всех!
— Не правда! — закричала она. Схватила меч и вновь рванула к ширме. Но попытка разрубить ее вновь не увенчалась успехом.
— Правда, Саяра. Само твое существование уже обрекает близких людей на смерть. Так что не тяни, убей. Убей.
Саяра взвыла. В ее руках по-прежнему оставался меч. За дверьми в комнату послышался голос служанки. Девушка поинтересовалась, все ли у госпожи хорошо. Саяру обуяла какая-то невообразимая ярость вкупе с желанием выколоть девчонке глаза…
***
Окита начал сомневаться в адекватности происходящего. Мало того, что его подчиненная сама с собой разговаривает, так теперь еще и под деревом землю копает. Он прятался в зарослях неподалеку, так что неопытному воину пропустить самурая мимо глаз было проще пареной репы. От мыслей про репу Соджи поморщился.
Неопытному воину легко, но Сакура едва ли такой была.
— Может, перестанете прятаться и подойдете. Мне нужна ваша помощь, — Куран к нему так и не повернулась.
— У тебя глаза на затылке, что ли? — нахмурился Соджи.
— Нет, вы просто громко дышите, — ответила Сакура.