Мне хватило менее минуты, чтобы заскочить в кабинет и достать из сейфа лидину портфельку с моими трофейными деньгами. Сейф, а потом и дверь я уже замыкал, как в танце. Вальсируя в одном плавном, но очень быстром движении.
И снова мне не хватило одной или полутора секунд. Во всяком случае, именно таким было моё ощущение. Проскакивая между стеной и Тонечкой, я был остановлен ею в движении. На скаку, как торопливый конь при пожаре. Железной дланью этой упитанной, но совсем не монументальной на вид девицы.
— Говори, это какая-такая женщина, Корнеев? — не подразумевающим каких-либо недосказанностей голосом, потребовала от меня ясности сверкающая угольями зрачков Горгона из группы учета следственного отделения, — Кто она, эта женщина, которая шутить, как ты говоришь, не стала бы? Ну?!! Кто тебе сказал, что я беременная, быстро говори, гад! — хватка у девушки оказалась крепкой и изъясняться с ней неопределённостями и междометиями я посчитал нецелесообразным и даже для себя опасным.
И еще я сразу поверил, что силой оторваться сейчас от Антонины мне не удастся. Значит, придётся откупаться от неё откровенной информацией. И не какой-то там пространно эфемерной, а именно той, которую она от меня ждёт.
— Шишко сказала! — твёрдо и прямо глядя в глаза бессовестно оболганной девушки, без колебаний сдал я ненавидящую меня толстуху. До сих пор, кстати, так и непонятно, за что ненавидящую.
— Только ты имей в виду, Антонина, я тебе этого не говорил! И, если что, то слов своих я подтверждать не буду! Это ваши бабьи дела, вот сами между собой и разбирайтесь!