Последнее он выкрикнул и Антоний, услышав совсем рядом, в нескольких метрах от их компании гул вестибулов, кинулся на Германа и, прижав его к земле, закрыл рот рукой.
Настя также бросилась на землю и постаралась не дышать. Быть пойманной Эженом ей не хотелось.
Снова гул стих очень быстро, когда пронесся мимо цели, поэтому ребята без проблем и лишних препираний забрались в лаз.
Настя, скользнув в темноту, тут же почувствовала, как земля уходит у нее из – под ног и она начинает просто скользить по гладкому, отшлифованному водой и влагой, камню.
Когда же каменистый уклон вдруг кончился и Настя осознала, что летит в темноту, она зажмурилась и закрыла рот руками. Она не знала зачем, однако так ей стало легче.
***
- Живая?
- Да вроде…
- Ты точно проверил пульс? – переспросил в который раз Герман. – Эй! Аня! Проснись!
Он потряс за плечо, однако девочка не открыла глаза. Она лежала будто мертвая. Ребята нашли ее в кромешной темноте одного из подземных залов. Герман тут же понял, что она, скользнув по покатому камню, непроизвольно упала в другую часть пещеры.
- Здесь мягкий грунт, она не должна умереть! – воскликнул Герман. – Да просыпайся же ты уже! Ну же!
Он ударил ее пару раз по щекам, однако Настя на открывала глаза. Антоний продолжал держать девочку за руку, отсчитывая довольно – таки ровный пульс для человека, который пролетел несколько метров и ударился головой и спиной о песчаный грунт.
- Может ей искусственное дыхание сделать? – ляпнул на свою беду Антоний.
Герман косо и зло посмотрел на амбера, но тот не понял намека электа.
- Я читал о таком в книге по оказанию первой медицинской помощи. А еще нужно…
- Вот ты и делай! – вырвалось у Германа. – А я больше не намерен цело… делать ей искусственные дыхания!
- Хорошо.
Антоний был запрограммирован отлично на выполнение команд и бои, однако в плане проявления чего – то человеческого он был полный ноль. Он почти не понимал намеков, не знал, что такое шутка или наоборот – оскорбление. Его запас оскорбительных слов, которые в него вложили создатели, был настолько узок, что порой он, слыша плохие слова, начинал сам ими говорить. За что и получал от ребят.
Вот и сейчас парень, пару секунд программируя себя на оказание первой медицинской помощи, уже наклонился над Настей, как вдруг она, глубоко вздохнув, откашлялась и повернулась на бок.
- Аня! Ты чего?! – испугался Герман.
Настя повернула к нему голову и, увидев Германа снова так близко, резко встала и оттолкнула парня. Аккерман упал на песок и удивленно посмотрел на девочку. Она вскочила на ноги и, пошатываясь, посмотрела испуганно на юношу.
- Ты чего?
- Руки не распускай! – предупредила она.
В глазах Германа отразилась немая насмешка, однако на поверхность выскользнула всего одна эмоция: высокомерие. Парень посмотрел на Настю сверху вниз, словно король на рабыню, и потом сказал:
- Глупая чужачка.
- Сам такой! – вырвалось у Насти.
- Ребята, нам надо идти, - напомнил Антоний, не дав начаться потасовке. – Или Зар умрет!
Настя и Герман, словно бойцы на ринге, разошлись в разные стороны и отвернулись друг от друга. После чего парень, достав из кармана несколько черных прямоугольных полосок, кинул одну Антонию, другую Насте.