«Ты хочешь сказать, что пришёл не за Фаридой?» — уточнила менталистка.
«Конечно, нет», — возмутился Элуниар.
В следующий миг Лонсия, поняв, что тот говорит правду, подала ему руку и помогла подняться на ноги.
— Значит, ты нашёл Лонери? — Теперь Лонсия была настроена вполне добродушно.
Элуниар не стал отвечать, но женщине было достаточно и едва заметного кивка. Он бы назвал другое имя, но это было привычнее для менталистки.
Здесь маленьких светящихся бабочек было меньше, и они жались у самой земли. Но всё же слишком много.
«Почему они не ушли, не улетели?» — думал Элуниар.
— Она ведь не знает, кто ты? — предположила Лонсия, отвлекая Миэна от созерцания невидимых для неё огоньков.
«У меня не настолько мозги отсохли, чтобы говорить об этом», — попробовал отшутиться Элуниар.
«У тебя их и не было никогда», — воспользовавшись мысленной «лазейкой» довольно заметила Жамина, о которой Миэн уже успел благополучно забыть.
Элуниар, хорошо зная природу этого существа, привычно отсёк восприятие голоса. Всё-таки он не сомневался, что менталистка не станет с ним возиться, если демоница выпьет его силы.
— Она что-то помнит, раз пожелала явиться сюда, — вслух сказал Миэн. — Думаю, вам обеим есть, что сказать друг другу.
— Да, — кивнула женщина. — Интересно увидеть, какой она стала. — Лонсия вздохнула. — Я действительно рада… Тяжело думать о том, что твой ребёнок был раньше кем-то другим. Даже если этот кто-то был тебе родным.
«Где мы сейчас?» — спросил Элуниар.
— Коридор в комнату безвременья, где можно и поработать, и отдохнуть, когда надо поспешить. Я редко там бываю, так как после её посещения создаётся ощущение чрезмерной быстроты происходящего. Кажется, будто следующая неделя проходит за час.
«Не очень приятно», — заметил Миэн.
— Зато, если всё распланировать заранее, вполне удобно.
«Но что здесь делают души?» — задал волнующий его вопрос Элуниар.
— И много здесь духов? — тихо спросила Лонсия.
— Нет, духов как раз не вижу, — ответил Миэн. — Но души! Никогда не видел ничего подобного!
— Тут может быть кладбище? — предположила женщина. — Склеп?
«Ни на кладбище, ни в склепе такого не бывает, — качнул головой Элуниар. — Те места, вопреки расхожему мнению, даже духи не жалуют. Ты чувствуешь что-нибудь?»
— Неуютно, но не более, — пожала плечами менталистка.
«Полагаю, оно нейтрально к нам, живым, но обладает притяжением для душ, а духи его сторонятся».
— Более сильный дух? — предположила Лонсия, и Миэн пожал плечами. — Я скажу магам осмотреть подземелья.
— Так мы под землёй? — понял наконец Элуниар.
— Да, но давай поднимемся наверх и найдём Вирфе́ра… и Лонери.
Когда они переместились к большому окну, из которого лился яркий дневной свет, Лонсия спросила:
— И всё же, как ты сумел выбраться?
«Их там так много… Душа становится прекрасным двигателем, если дух достаточно силён».
— Это ужасно, — заметила Лонсия.
— Да, это очень странно. Душа должна уйти, если её ничего не держит, а удерживать душу может только её же дух… А там поблизости не было ни одного.
— А как же ты их удерживал?
«Я их не держал, это они меня. Я только направлял слегка…»
Лонсия вдруг остановилась и потёрла виски, а в следующий миг Элуниар тоже услышал голоса. Множество голосов, мужских, женских и даже детских, перекрикивающих друг друга, спорящих на неизвестном языке, создавая непереносимую какофонию.
Перед ними возникали силуэты, но это были не люди, а предметы одежды, отдельно руки, головы или только глаза.