— Зачем мне Лорим, когда есть ты?
— Да, тебе нравится меня мучить.
— Еще как! Я не хочу за тебя краснеть, когда ты придешь к учителю.
— Я стараюсь.
Так прошли лето и осень. Поль перестал стонать. Тело сделалось легким, послушным. Упражнения приносили радость, в упоении хотелось выполнять их вновь и вновь. Радовалась каждая клеточка тела. Жизнь и энергия били фонтаном. Внутри словно появился неиссякаемый источник жизнерадостности.
Поль приступил к первым упражнениям в работе с сознанием. Он садился в лотос и замирал. Тело не мешало. Он его не ощущал, оно растворялось, но в тоже время служило опорой. Поль учился владеть чувствами.
Из книги Лорима Поль узнал, что у него есть вечная сущность — частичка единого сознания Мира. Чувства, которыми он владел, были озарены сияющим сознанием, но оставалось еще много темных глубин. Поль погружался в них, освещал изнутри, старался понять неосознанные желания и чувства, живущие в нем.
Одним из самых сильных чувств был страх потери. Этот страх возник вместе с любовью и желанием поехать к учителю. Поль боялся потерять семью, родной дом. Он предвидел, что отец будет против отъезда, сделает все, чтобы удержать его, но Поль уедет в любом случае, поэтому неизбежен разрыв. Мысли об этом причиняли боль. Поль всем сердцем любил свой дом, родителей, сестер, что пытались его воспитывать. Он страшился все это потерять. Страх многократно усиливался от мысли, что учитель не примет его. Тогда он потеряет все: семью, учителя, смысл жизни, останется один в этом мире. Он не знал, как можно жить одному? Жить без любви.
Чем глубже Поль погружался в страх и освещал потаенные уголки, тем больше тот разрастался, захватывая его. Поль не владел им. Страх был чудовищем, поселившемся в сердце. Оно съедало силы, мешало сосредоточиться, воплощалось в сновидениях. Ему снился отец. «Если сейчас ты уйдешь, можешь не возвращаться и забыть, что у тебя был дом!». А мама сидела в его комнате, перекладывала одежду, расставляла на полочке игрушки, читала у пустой заправленной кровати любимые сказки и плакала. Поль тоже плакал и просыпался, уткнувшись лицом в мокрую подушку. Потом ему снился учитель. «Мне не нужен ученик. Разве ты не знал, что я давно закрыл школу и никого не учу. Это бессмысленно. Никто из вас даже не приблизился к моему мастерству. Уходи, ты мне не нужен». Поль уходил, а за спиной хлопала дверь, и мир стремительно пустел. Сначала превращаясь в выжженную степь, а затем в уходящую за горизонт пустыню. Вся земля превращалась в пустыню. Куда-то идти по ней было бессмысленно, всегда будешь посередине. Поль опускался в пыль и ждал прихода смерти. Но смерть не приходила. Только с каждым выдохом он терял себя. Растворялся в бесконечной пустоте.
После такого сна не хотелось просыпаться и вставать, не хотелось жить. Серая ватная пустота проникала в мир. Ничто не приносило радости. Поль мог полдня безразлично просидеть в углу комнаты. Он мог бы сидеть и дольше, но приходил Санька и донимал вопросами.
— Ты чего сидишь? Почему грустный?
— Я не грустный.
— Я же вижу, что грустный.
— Нет! Я не грустный!
— Грустный-грустный!
— Сейчас как врежу, чтоб не приставал!
— Ох, напугал! Силенок не хватит, сидишь как дохлятина, смотреть противно!
— Так не смотри!
— Не могу. Ты мой друг, я должен знать, почему тебе плохо.
— Негодный я друг. Думаю только о себе.
— Сейчас я тебе врежу…
— Можешь совсем убить.
— Хорошо, но вначале ты мне ответишь.
— Я не могу осилить свой страх, Санька.
— Чего ты так боишься, до потери сил?
Поль все ему рассказал, потому что сам не мог найти выхода.
— Ты говорил с родителями?
— Нет. Я боюсь.
— Хочешь, я поговорю?
— Нет.
— Тогда вставай, и пойдем вместе. Ну, чего сидишь, вдвоем не так страшно или столько в штаны наделал, что даже подняться не можешь?
— Ты специально меня из себя выводишь?
— Конечно, а не пойдешь, я родителей сюда позову, чтобы они на тебя полюбовались и все расскажу. Неужели в тебе не осталось ни капельки достоинства?
Поль поднялся, отряхнул шорты. Санька открыл дверь, пропустил его вперед.
— У меня ноги, как ватные, — прошептал Поль, остановившись перед дверью в кабинет отца.
— Держись, — сказал Санька и открыл дверь, подтолкнул Поля. — Здравствуйте, дядя Арсений.