- Представь себе, нет! И что до меня должно….
- Проехали, - мужчина зло тряхнул головой. Снова послышался какой-то глухой треск, наверное, Эдвин порвал на мне футболку.
- Отпусти, - вырвавшись, я помчалась в спальню, чтобы переодеться. Обида захлестнула меня, он даже не дослушал, а выводы сделал, и я решила, что когда переоденусь, выставлю его за дверь, поменяю замки и переделаю защитное заклинание, если слова вспомню, и на этот раз Снеговик точно будет в чёрном списке. Вдруг я опять услышала звук, похожий на треск льда. Льда?! Остановилась, оглядываясь. Тишина.
Тут я увидела Эдвина и вскрикнула. По тёмному коридору медленно шёл призрак, и меня пронзила догадка. Этот звук, треск исходил от Снеговика, руша последние рубежи заклятья Мэд. У мужчины было бледное, почти белое лицо с горящими глазами, ставшими карими, а в середине зрачка что-то светилось, словно тлеющий уголёк поблёскивал от ветра. Я в ужасе прикрыла рот рукой: время пришло, и Заклятье Льда окончательно потеряло силу. Будто прочитав мои мысли, Эдвин споткнулся, но удержался на ногах, а из его рта пошёл пар. Я бросилась к нему и помогла добраться до кровати, и мои руки тут же свело от дикого холода.
- Эдвин…. – я попыталась уложить парня на кровать, но он резко развернулся и, прижав меня к себе, поцеловал.
Я округлила глаза от неожиданности и ледяного воздуха, ворвавшегося в мои лёгкие, но, несмотря на дикий холод, губы Эдвина как-то сохранили капельку тепла, а поцелуй был недолгим, но нежным. Температура вокруг нас резко опустилась, и мужчина, дрожа всем телом, упал на кровать, а я села рядом и взяла его за руку. Воин посмотрел на меня и печально улыбнулся:
- Там на столе папка. Прочти…. Пода….рок….. Про….Прощай.
- Что? Какой подарок? – я наклонилась и погладила Эдвина по лбу и щекам, и через несколько секунд мои руки стали коченеть. – Как мне тебе помочь? – в отчаянии я подумала о Стешке и Наташе, нет, они не помощницы. Мэд же чётко сказала, что спасти Воина может только Королева, а это я. Мысли заметались в голове. Что же делать?! Эдвин резко дёрнулся и завыл от боли, волна судорог прошла по его телу, и я содрогнулась вместе с ним.
На кровать запрыгнул Плюш, чуть не устроив мне инфаркт. Кот подошёл ближе, посмотрел на Эдвина, на меня, размазывающую слёзы по лицу, а дальше случилось что-то невообразимое, не укладывающееся в моём больном мозге. Плюш зарычал и, подняв лапку, прошёлся когтями по моей руке, кровь брызнула моментально, и я даже не успела испугаться и почувствовать боль. Глядя, как красные полосы стекают на пододеяльник, я очнулась и вспомнила слова Эдвина:
- Наша кровь сильнее человеческой, Света, она как дар, умеет исцелять. Воины давали пить свою кровь раненым, и те быстро поправлялись.
Не понимая, что делаю, я поднесла рану ко рту Эдвина. Несколько капель попали на лицо, но основную часть он проглотил. Кожа и волосы мужчины покрылись инеем, губы синели на глазах, а кулаки сжались так, что костяшки стали белыми, и вскоре я с ужасом поняла, что мои порезы начали затягиваться.
- Чёрт, я не успею на кухню за ножом, - сдавленно пробормотала я, но встрепенувшись, сунула руку под спину Эдвина и сразу же ощутила в ладони холодную рукоять меча. У меня получилось! Я с ликованием вытащила гладиус и посмотрела на идеально выкованное оружие, подняла руку к свету, выбрав место повыше прежней раны, и с криком провела лезвием по коже. Мгновенная боль привела меня в чувства, и, откинув меч, я направила льющийся поток крови в рот Воина, приподняв его голову. Эдвин закашлялся, но проглотил очередную дозу….
…. Через пятнадцать минут и десятка кровавых полос моя рука была похожа на образец неудавшегося самоубийства, но я была счастлива и, несмотря на то что продолжала сидеть рядом с лужей жидкого азота и практически не чувствовала своего тела, обратила внимание, что температура в комнате начала медленно повышаться, кожа Эдвина избавилась от инея и его дыхание выровнялось. Кулаки и зубы всё ещё были сжаты, а тело время от времени подёргивалось от судорог, но он успокаивался. Я пощупала пульс. Два удара в секунду. Это, наверное, неплохо, чего бы я не сказала о себе: моё сердце скакало по внутренностям, как баскетбольный мячик. Наклонившись к Эдвину, я нежно провела руками по его лицу.