Нельзя сломать сломанное.
***
Что Такер испытывал сейчас, он в полной мере не смог бы охарактеризовать. В нём что-то бурлило, грызло и терзало, а может у него просто несварение?
Ему не было страшно, как таковой страх Такер не воспринимал, скорее даже презирал его.
Как человек действия он привык полагаться на ярость и гнев, ведь пока в душе живет гнев, страху там просто нет места.
Человек окутанный страхом похож на белку в колесе. Его мысли бегают по кругу и с каждым оборотом всё больше и больше выходят из-под контроля. А Такер предпочитал держать всё под контролем.
Он был реалистом, и прекрасно понимал, что можно рассчитывать только на себя. Но в данный момент, в своём мягко говоря «нездоровом» состоянии ему не хотелось полагаться на себя, ему как сопляку хотелось упасть здесь, и что б всё разрешилось, само собой. Но так бывает, только в дерьмовых, всем уже надоевших опереттах, где в самый ответственный момент появляется «Тётушка» и решает все проблемы главных героев, эдакий — «Бог из машины».
В реальности такого не бывает, а жаль… — усмехнулся он.
Но было в душе Малкольма, что-то неподвластное даже ему, то место, где навсегда поселилась его «слабость». О как Такер ненавидел быть или казаться слабым, это то что гордость высокомерного человека не могла ему позволить!
Тот не до конфликт с военным был вызван, по-идиотски брошенной Харкнессом фразой.
Этот напыщенный ублюдок пытался казаться понимающим. Да нихера он не понимает! — зло думал бывший пресс-атташе, но никак не мог выбросить эту гребанную фразу из головы, ведь она как паразит разъедала, что-то в его груди.
«Боятся потерять что-либо, полагаю, это и есть любовь.» — задумчиво протянул капитан.
И теперь, благодаря этому ушлёпку он не мог не думать об этом. Если быть до конца откровенными, то Малкольм и так уже знал об этом. Ещё тогда, месяцы назад, когда она исчезла, он понял одну вещь. — Вместе с любовью в сердце всегда прокрадывается неодолимый страх. Страх, что однажды ты не сумеешь защитить того, кого любишь.
И это не могло не терзать его.
***
Клара старалась отрешиться от происходящего, но страх и есть страх. Независимо от источника он грызёт сердце и заставляет тело сжиматься в комок. Поэтому и победа над страхом всегда победа.
Но сейчас, когда реальность происходящего не поддавалась никакому осмыслению, справиться с этим всепоглощающим чувством было крайне сложно.
— Если ты не можешь решить проблему, значит это не проблема! — эти громкие слова, были одним из девизом юной мисс Освальд, когда она ещё училась в школе, она и сейчас верила, что каждая ситуация по определению не может быть однобока, у всего есть положительная и отрицательная сторона.
Но даже такая «дремучая» оптимистка, как называл её Такер, не могла найти ничего положительного в эту минуты. Энгус Флинт, избавив её от остатков лохмотьев, приняв от жены сосуд с кровью, стал вырисовывать на её обнажённом теле какие-то символы.
Это было мерзко и отвратительно, всё внутри неё переворачивалось от каждого прикосновения, ей как никогда хотелось быть сильной.
Но как бы она не старалась, у неё ничего не выходило, слезы тонкими дорожками сбегали по её щекам, собственное бессилие было болезненно невыносимым.
Самодовольное лицо ублюдка, упивающегося её беспомощностью видимо будет сниться ей в кошмарах.
Зашибись, очередной бонус в её копилку дурных воспоминаний!
Но через мгновение монстр замер, жажда крови постепенно уходила из его глаз, он будто утратил интерес к жертве и нарочито медленно он отвернулся от неё.
Осознав, что его отвлекло что-то, она облегчённо выдохнула. Когда сердце перестало биться бешеной птицей, она услышала постепенно нарастающий гул, скорее даже почувствовала вибрацию, та будто исходила из самих стен.