Медленно приблизившись к мужу, Клара надломленным голосом заговорила.
— В этом никто не виноват, просто так произошло. — звонкий шёпот болезненно разрывал тишину. — Ты этого не изменишь, и мне этого не изменить, так зачем бессмысленное выяснение отношений?
Она сглотнула и уже ровным голосом попросила, протягивая ему руку — Не оставляй меня.
Глядя в любимые карие глаза, он без колебаний сжал протянутую ладонь. Такера поразила та искренность, с которой его тайная мольба слетела с её губ.
***
Такеры наслаждались временным покоем, они не знали, что их ждёт в будущем. Лёжа среди поля, где тихий ветер мягко колыхал траву, им представлялось будто в мире не осталось больше никого, кроме них двоих.
Голова девушки покоилась на его груди, и он мягко перебирал её волосы.
Та часть метущегося беспокойства, что так свойственна людям в середине жизни оставила их. Сейчас они обрели тот покой, что бывает у тех, кто познал неизбежность конца.
Они доживали отведённые им минутами, а может быть даже часы… Как сказал Шекспир: «Человек не властен в часе своего ухода и в сроке своего прихода в мир»
Кто знает сколько отведено им. И не желая тратить это время на раздоры и ругань, они просто были вместе.
Глядя в предрассветное небо Такер вяло размышлял, анализировал и вспоминал.
Если бы тогда он не упрямился и выбрал верный поворот, то этого бы не произошло. Если б он тогда принял, то чёртово предложение Холмса, этого тоже бы не произошло! Да… Если, хорошее слово…
Нарушая тишину, он тихо заговорил — Знаешь, я тут подумал, что всё-таки неплохо бы принять то предложение.
-Ммм — задумчиво протянула Клара, а он продолжал — Не думаю, что эти сопляки будут хуже этих змееподобных ублюдков. — Она согласно кивнула.
Да и за этим грёбаным снеговиком будет проще следить, зло ухмыльнулся Такер. Девушка слегка дрожала от холода и сырости, военная шинель хоть и была плотной, но не грела.
Он обнял её крепче, сейчас он не чувствовал ни холода, ни усталости, а странное непреодолимое желание впиться в её шею и… Такер резко отстранился, его напугала та холодная расчётливость, с которой это мысль, подобно змее, проскользнула в его голове.
Нет! Он не за что не сделает этого! — Челюсть страшно ныла, казалась боль отнимает остатки человечности.
— Малк, ты как? — он поднял на неё взгляд, и снова та беспокойная складка между её тонких бровей.
— Лучше не бывает — глухо прохрипел он. Такер увеличил расстояние между ними, он уже не доверял себе…
Неужели, с ней произойдёт то же самое? И как он мог допустить подобное?!
Она сдавленно всхлипнула. В её глазах стояли слёзы, но девушка старалась сдержать их, кривоватой улыбкой.
И снова Малкольм заставил её плакать. От этого на душе стало только паршивей.
Он знал, что глупо заверять и обещать, что всё будет хорошо… Но он хотел сказать хоть что-то, как будто это было в последний раз…
Ещё никогда в жизни бывший пресс-атташе не ощущал такой острой необходимости в извинении. Не за это, а извинение за то что, он когда-либо делал не так, а за то, что уже никогда не сделает.
Он ощущал болезненную необходимость в этом.
-Клара… Я…
Жгучие слова готовы были сорваться с его языка, но их прервал резкий звук.
Они не сговариваясь подняли головы вверх. В прозрачном предрассветном небе сверкая в лучах нового солнца завис вертолёт.
Оказывается Харкнесс не врал, подкрепление прибыло.