Ужасно. Больно.
Смешно…
***
Кэролайн нервно расхаживает по комнате подруги, кусая кончики пальцев. Ее сестра сейчас находится черт знает где, а еще она при этом не может ничего сделать. Не может помочь. Это подло.
— Бонни, она уже должна была вернуться! — она отчаянно вскрикивает, уже потихоньку начиная выходить из себя. Эта тишина ее раздражает.
— Кэр, успокойся. Лидия знает что делать. Она найдет камень и обязательно вернется, — твердо произносит ведьма, однако уже сама она не уверена в своих словах.
Лидии нет четыре дня. Четыре дня они сидят в комнате мулатки, продолжая ждать возвращение девушки. Но та, похоже, не спешит. Иногда к дому приходит Клаус. Заливается громкими речами, просит Кэролайн выйти и хоть на мгновение отвлечься. Она посылает его куда подальше, не желая больше видеть. Он слушает, но продолжает приходить. Зачем? Без понятия. Просто…у него такое чувство будто он нужен. Нужен этой истеричной блондинке, что сейчас буквально разрывается на несколько частей. Сама она этого никогда не признает. Майклсон ей не нужен, — так она продолжает твердить себе, упираясь в настойчивость гибрида. И хоть это и чистая неправда, однако этих двоих продолжает притягивать упрямство и желание показать, что ты сильный и справишься в одиночестве.
— А если она не сможет вернуться? Если что-то случится? Или уже случилось? — вампирша истерически всплескивает ладонями. — Почему ты молчишь?!
— Кэролайн, успокойся. Она найдет этот камень и вернется живой и невредимой.
Бонни складывает всякие блокноты с заклинаниями в сумку, продолжая смотреть подруге в глаза. Та разжигается только сильнее.
— Как ты поддерживаешь ее?
— Этой свечой, — ведьма указывает на нее и та вспыхивает. — Как только свеча погаснет, Лидия вернется.
— А если… А если она не найдет камень? — шепчет блондинка, судорожно выдыхая.
Бонни даже думать об этом не хочет, потому…
— Не вернется, — как-то подавлено отвечает ведьма, хватаясь за свои плечи.
— Как не вернется?! — жалостливо вскрикивает вампирша, бросаясь на подругу с угрозами.
— Она отправилась туда с целью найти камень. Если она не выполнит эту цель — не вернется. Ее попросту не отпустят духи
Кэролайн всхлипывает, утирая льющиеся из глаз слезы. Сестра… Не вернется?
— Но, послушай, Кэр, — привлекает внимание блондинки ведьма. — Она сильная. Несмотря на то, что подросток, она сильная. Со всем справится. И если не сможет вернуться, то… Мы попробуем вернуть ее сами. Слышишь? Любой ценой.
Вампирша кивает, благодарно улыбаясь.
— Да, вернем.
Обязательно.
***
Не знаю сколько брожу средь одинаковых домов, но это начинает надоедать. Серьезно. Просто бесит до ужаса. Один. Два. Три. Четыре. Где же тринадцатый, черт возьми? Вообще ничего не понимаю. Сплевываю очередной комок грязи изо рта. Только что, я, как напуганная лань, бежала от какого-то психопата-вампира. Он, похоже, нисколько не заботился о своем внешнем виде, так как полез за мной в грязь. В прямом смысле слова. До сих пор чувствую этот отвратный привкус.
Мой вид тоже оставляет желать лучшего. Потертые колени на джинсах, разорванная на рукаве футболка и взлохмаченные волосы. А еще огромные глаза и резво колотящееся сердце. Мне кажется, так бы каждый выглядел, кто встретился с тем уродом. Он что-то орал про «попку и все, все, все». Не знаю, что это или кто это. Но это выглядело комично. Наверняка, все духи ржали.
Захожу в один из баров, садясь за столик.
— Виски мне! — потом обреченно закатываю глаза, вставая и наливая самой себе в бокал.
Да, неловко.
— Хоть здесь нажрусь в хлам, — бурчу я, чокаясь с невидимым другом, и опрокидываю в себя половину.
Тут же морщусь, выплевывая эту половину на пол. Фу, бяка.
— Нет, похоже, не судьба.
Беру со стойки бутылку с водой, двигаясь к выходу. Вдруг, лампочки в баре взрываются, заставляя меня вздрогнуть и выронить воду. Оглядываюсь по сторонам, пребывая в полнейшей тьме. Трудно сглатываю, пытаясь нащупать дверцу. Где-то с улицы слышится хрип и я, наконец, вырываюсь, выбегая. Сердце бешено колотится, гоняя кровь по венам. Чувствую головной жар и слегка прикрываю глаза, чтобы восстановить дыхание.
Шорох спереди вырывает из минутной дремы.
— Эй! — делаю пару шагов, пристально всматриваясь в центр улицы. Ничего.
Никого.
Дрожь пробирает меня, когда чье-то тяжелое дыхание гудит у меня под ухом. Дергаюсь, с всхлипом оборачиваясь назад. Какая-то женщина в стремном длинном платье смотрит на меня с нескрываемым презрением.