Тишина является ответом. Какая-то душевная боль сковывает грудь, вынуждая задыхаться в собственном построенном мире. Где все хорошо. Где все мы просто люди, у которых есть обычные потребности. Где я человек.
— Лидия… — выдыхает Древний и разворачивает меня к себе. — Мы через многое прошли. Ты помнишь, что я говорил тебе?
— «Ты сильная, Лидия», — цитирую его слова, которые напрочь вбились мне в голову.
— Нет, не эти слова, — качает головой шатен, притягивая меня ближе. — Хоть они и сопливые, но я все же скажу их еще раз. Ох, как они меня раздражают!
Я приподнимаю уголки губ, однако ни один мускул на моем лице не дергается. Кроме губ, конечно.
— Я…я люблю тебя, Лидия. Не привык такое говорить и вообще: зачем эти тупые слова, когда можно делать так?! — вампир притягивает меня к себе и я впиваюсь в его губы. Где-то внутри меня сладостно щебечет покой, упиваясь страстью. Прикусываю зубами кончик языка Кола и он дергается, приподнимая меня за плечи. Чувствую его руки, стягивающие куртку с плеч, но я мигом отстраняюсь, понимая всю комичность ситуации. Я хочу умереть на этом кладбище, а Кол снова затаскивает меня в пучину ненужной страсти.
Я просто не могу.
— Прости, — шепчу, закрывая глаза.
Дура, дура, дура.
— Ты вновь портишь наши отношения, — бросает Майклсон, яростно швыряя камень в стену. Тот врезается настолько сильно, что оставляет вмятину.
Я во всем виновата.
— Ну прости, что я родилась такой проблемной! — вспыхиваю, как спичка. Размахиваю руками в стороны, чувствуя беспомощность.
Закрой свой рот, Лидия!
— Ты просто ужасна! — хмурит брови Первородный, отходя от меня на пару шагов. Удар бьет ниже пояса.
— Спасибо за поддержку, Кол, — голос дрожит, не скрывая моего подавленного состояния.
Я сломалась.
Сгибаюсь, хватаясь руками за горло. Кашель сбивает меня с ног и мое тело падает на землю. Отплевываю алые сгустки крови и поднимаю слезящиеся глаза на подошедшего Кола. Он присаживается на одно колено и осторожно берет меня за локти, пододвигая к себе.
— Прости, — тихий голос вампира нарушает тишину. — Я просто не хочу терять такую прекрасную дурочку, как ты.
Хмурюсь на его последние слова и толкаю плечом.
— Сам ты дурак.
— Я тоже тебя люблю, — фыркает кареглазый дьявол.
Меня прошибает невыносимый холод. Кажется, время пришло. Слышу как шуршит пакет и открываю глаза, отчаянно мотая головой. Красная жидкость в донорской пачке вертится перед ошалелым взглядом.
— Кол, убери эту дрянь!
— Эта дрянь, между прочим, есть и в тебе, — величаво вздернув подбородок, ехидничает Майклсон.
Хватаюсь пальцами за ворот его куртки.
— Ради меня, Лидия. Прошу, — между бровей Кола пролегает глубокая складка.
— Не хмурься — быстро состаришься.
Даже в отчаянные моменты Лидия Форбс продолжает нести чушь.
***
Нечаянно задеваю локтем бокал с вином и виновато поджимаю губы, улавливая грозный взгляд Клауса. Гробовая тишина, стоящая в гостиной, давит на уши неприятным волнением.
— Разве не странно праздновать американский праздник? — парень, сидящий напротив меня, вопросительно выгибает брови и усмехается.
— Люсьен, а мне нравится день Благодарения. Индейка, клюквенный соус, ложь, обман, — парирует Элайджа, положив салфетку возле своей руки. Опускаю глаза, стараясь не привлекать к себе большого внимания. Этого сейчас только не хватает. Касл приподнимает бокал и подмигивает мне. Расплываюсь в улыбке, замечая хмурый взгляд Кола. — Может теперь нам нужно вернуться к вашему признанию?