-Мэй, не смей умирать, слышишь? – опять послышался мужской голос, но он принадлежал другому.
Мэй больше ничего толком разобрать не смогла, да если бы захотела, то не смогла бы, потому что наконец-то мучения в виде головокружения и помутневшей головы закончились, и она закрыла глаза, переходя в бессознательное состояние.
Очнулась она в каком-то светлом помещении. Как оказалось, это палата одной из больниц города. К ее телу шли непонятные трубочки и шнурки, которые изрядно мешали, а звук аппарата бил по ушам своим пищанием. Голова ужасно болела, и хотелось пить.
-Мэй, вы уже очнулись, очень хорошо. Посмотрите на свет, пожалуйста. Как вы себя чувствуете? – начал заваливать вопросами вошедший только что врач.
На вид ему где-то 24-25 лет. Высокий юноша, с темными волосами, небрежно спадающими на лицо и не мешающими повседневной жизни.
-Не очень хорошо. Голова кружится, хочется пить и отключить эти противные аппараты от себя, – с трудом говорила Мэй.
-Не удивительно, что вам хочется пить. Вы пробыли без сознания 18 дней.
-Сколько?! – было подскочила Мэй, но тут же упала на подушку. – Ой!
-Можно и спокойней реагировать. Многие в кому впадают и на пол года и на год, а потом выходят из нее и живут полноценной жизнью. А у вас черепно-мозговая травма с потерей крови не совместимой с жизнью. Но теперь вы пришли в себя, и это радует.
-А где моя сестра? – взволнованно спросила Мэй. – Она находилась рядом, когда это случилось. Правда, там еще кто-то был, но я не помню кто.
-Она с вашей бабушкой. Вам стоит поговорить с ними. Они за дверью. Я разрешу, но не долго.
-Спасибо. А, доктор, подождите! Ваш голос мне очень знаком…
-Не думаю, что мы с вами раньше сталкивались, – сказал врач и одарил улыбкой Мэй.
-А, что за повязка у меня? Под ней болит сильно, – сказала Мэй, указывая на шею, и дотронулась, от чего скривилась.
-Вам лучше не снимать ее, – сказал врач, остановившись у дверей палаты.
-Да, я и не собиралась. Просто спросила, откуда у меня здесь рана, если я не получала увечий? – озадаченно Мэй посмотрела на врача. – Хотя, уже нет разницы. Кстати, как мне к вам лучше обращаться?
-Доктор Флай, можете так.
-Хорошо.
Доктор вышел из палаты, и через некоторое время вошли бабушка и Трисс.
-Внученька, ты как, золотко? – взволнованно спросила бабушка, взяв Мэй за руку.
-Все хорошо, бабуль, не волнуйся. Я быстро поправлюсь.
-Ох, как ты меня напугала… - вздохнула бабушка.
-Трисс, подойди! Ты чего там стоишь такая грустная? – подозвала Мэй сестру.
-Мэй? – спросила Трисс, подходя к Мэй.
-Да?
-А ты не уснешь вечным сном, как родители? – спросила грустно девочка.
-Что? Ты о чем? – опешила Мэй.
-Трисс, я же просила! – шикнула бабушка.
Ба, о чем она? – встревожено спросила Мэй.
-Трисс, выйди, пожалуйста, в коридор. Там тебя никто не тронет, хорошо?
-Мгм.
Девочка вместе со своим плюшевым медведем вышла из палаты.
-Бабушка, так о чем она говорила? Что значит «вечным сном, как родители»?
-Мэй, твои родители… - у бабушки навернулись слезы на глазах. – Они разбились, пока ехали ко мне… - она вовсе расплакалась.
-Что?.. – Мэй в один миг почернела и повзрослела лет на 10 с виду. – Этого не может быть…
Мэй встала с постели и, несмотря на уговоры бабушки лечь обратно, продолжала идти к двери со стеклянными глазами, повторяя одну фразу «не может быть, это не правда». Она открыла дверь палаты и увидела сидящую напротив сестру. Трисс показалась такой маленькой и беззащитной, когда держала в руках любимого плюшевого медведя, которого подарили ей родители.
-Трисс…
Мэй разревелась, продолжая стоять в дверном проеме, держась за ручку двери. Но вмиг упала в обморок.
-Мэй! Внученька! Что с тобой?! Приди в себя, прошу! – кричала пожилая женщина.
Больные, проходящие по коридору, стали оборачиваться, ведь Мэй упала как раз в проходе. Стоящий у поста в нескольких метрах от палаты Мэй, доктор Флай резко обернулся на крики женщины и, бросив все бумаги на посту, подбежал к девушке.
-Доктор, помогите ей, пожалуйста! – взмолилась женщина.
-Успокойтесь, сядьте здесь и ребенка не пугайте, – сказал врач, поднимая Мэй с пола.