— Нет. Не видел.
— Жаль. Значит в лес ушёл. Наверное, волки уже задрали. Или этот… А где, кстати, мистер Гидеон? — она деловито огляделась, будто Абель от неё мог в кустах прятаться.
— А он уехал за продуктами. Утром.
— Плохо. Значит, приедет только к вечеру, — прикинула барышня. — Очень плохо.
— Да что плохого-то? — разнервничался Фредерик. Сначала бык, теперь это.
— Если я прожду его тут дотемна, мне придётся возвращаться ночью через заповедник, а мне же надо с вами обоими побеседовать, а я не успеваю. Нужно же обязательно всех проживающих на территории заповедника ознакомить с правилами. А ночью тут маньяк бродит…
Фредерик закашлялся.
— Маньяк? — на всякий случай переспросил он.
— Да, — кивнула Фредди. — Он самый. Ничего странного не замечали? В дом среди ночи никто не ломился? Под окнами не выл?
— Нет, — ответил Фредерик, с ужасом припомнив, что входная дверь не закрывается даже на шпингалет. Заходи кто хочешь… Перед глазами тут же яркой вспышкой явилась картина растерзанных трупов полицейских на залитой кровью кухне. — И что, маньяк этот, он уже кого-то убил?
— Конечно! — важно ответила Фредерика. — Иначе, что это за маньяк. В прошлом месяце оленя убил. А в позапрошлом — косулю.
— Так может это был какой-нибудь хищник?
— Нет. Хищник бы сожрал или разорвал на части. А он из них инсталляции строит. На верёвках подвешивает, крылья приделывает. Ублюдок.
— Какой ужас, — пробубнил Фредерик, надраивая ванну уже до блеска. А ведь и не надеялся, что сможет отчистить.
— Да. Если поймаю, буду стрелять без предупреждения. Столько животных ради забавы убить, — Фредди воинственно поправила лямку карабина.
— Да-да-да, — поддакивал беглый маньяк. — Как пристрелите этого скота, обязательно сообщите и мы все вздохнём свободней.
— А вы что, тоже из наших? — заинтересовалась егерьша.
— Из каких, ваших? — насторожился Фредерик.
— Зелёных.
— А! Зелёных! Нет. В смысле, не из ваших, но во многом поддерживаю. Ну… вымирающие виды, экология там… Может вы проведёте инструктаж со мной, а я потом Абелю перескажу всё — слово в слово?
— Но мне нужна и его подпись. Или вы с мистером Гидеоном состоите в настолько близких отношениях, что можете её подделывать?
Фредерик прикинул, что если эта рыжая будет тут околачиваться до самого вечера, он сам её убьёт и покрасивее развесит на лесной полянке, а потому решительно кивнул.
— Да. Мы в настолько близких отношениях.
— М-да… — протянула Фредди. — Не лучшее вы место выбрали для своей парочки… Я, конечно не из ваших, но я вам искренне сочувствую. Люди тут тёмные… Лучше себя вести поскромнее, а то фермерам может не понравиться такое соседство. Не толерантные они.
— Хорошо, мы учтём, если вдруг вздумаем провести разнузданную гей-оргию, то будем стонать потише.
— Смешно, да. Только я серьёзно. Уже были случаи…
— Хорошо, мы будем тише воды, — перебил Фредерик, потому что за последние полчаса наслушался столько местных офегительных историй, что кошмары на ночь были уже гарантированы. Хотелось поберечь нервные клетки. — Может, уже перейдёте к инструктажу?
И она перешла. Девица оказалась на редкость дотошной. Фредерик до идеального блеска отчистил ванну, чуть ли не вылизал, такая она стала чистая. Перемыл окна, чтобы лучше было видно, не заглядывает ли в дом маньяк и самому маньяку ничто не мешало разглядывать их спящих. Фредерик проверял кондицию белья, сохнущего на верёвке, когда Фредерика наконец-то закончила с правами и обязанностями жалкого человечишки, забредшего по недоразумению в эти благословенные райские сады, дело оставалось за малым — поставить закорючки на документах. В них же весь смысл.
— А перед тем, как расписаться, не хотите собачку себе взять? — вдруг предложила егерьша, не торопясь доставать нужный бланк.
— Не хочу, — Фредерик вытирал руки о штаны Абеля. — Давайте ручку, я…
— А пса возьмёте? Хороший, чёрный. Кто-то из приезжих бросил. Видно, что домашний. В природе такие не выживают.
— Очень жаль вашего пса, но в доме уже есть кот.
— Они поладят.
— А сами почему не возьмёте?
— У меня их семеро. Больше не потяну.