Незаметно лес кончился. До дома было рукой подать. В свете луны старый домик с сараем и амбаром на заднем плане выглядел ещё зловещей, чем в день приезда, но Фредерику казалось, что он уже жить не сможет без Клаббер-хауса.
— Вот увидишь, Абель. Из твоей затеи ничего не выйдет.
— Лучше открой сарай. Оставим тачку пока там. Сейчас есть дела поважнее.
Фредерик бы поспорил с этим, но уже начинал уставать от этого занятия.
В доме было темно, хоть глаз выколи. Фредерик ругался сквозь зубы, натыкаясь на стулья, пока искал спички. Они всегда лежали на видном месте, но в темноте оно таковым быть перестало. Наконец коробок нашёлся на полке у камина, фитилёк керосиновой лампы с шипением разгорелся, осветив комнату тёплым оранжевым светом.
— Пиздец, — тихо удивился за его спиной Абель.
Фредерик оглянулся и чуть не выронил лампу. Давешний Галчонок в прямом смысле оказался с ног до головы заляпан кровищей, и только благодаря лунному освещению казался антрацитово-чёрным. Сейчас же, чёрными на нём остались только трусы. Абель даже отпустил Галчонка и обтёр грязную руку о штанину. Теперь становилось понятно, отчего Грэм жалобно поскуливал, забившись под кровать, а Буханчик змеёй шипел с самого высокого шкафа.
— Эй, Галчонок? — окликнул его Абель.
Галчонок, почувствовав свободу, бросился к двери, но с некоторых пор та обзавелась замком и открыть её так скоро не вышло.
— Не так быстро, помидорчик! — сорванца снова поймали за ухо и вернули на середину гостиной. — Фредерик, что встал? Если не потерял спички, то разведи огонь.
— Зачем?
— Будем готовить отбивную с томатами, — кровожадно усмехнулся бывший хирург.
Видимо, Галчонок всё же понимал человеческую речь, потому что вместе с Фредериком поражённо уставился на него.
— Воды надо согреть! Или ты хочешь, чтобы он тут разгуливал, как пособие из анатомического театра?
Фредерик, проклиная всё на свете, разжёг огонь и пошёл с ведром на улицу, благо, что с вечера в бочке ещё было много воды и не пришлось мучиться с колонкой.
Эта ночь упорно не желала заканчиваться.
Галчонок, всё такой же тихий, как мышь, сидел в кровавой ванной, пока двое этих странных взрослых отмывали его в четыре руки, а внутри него бушевал зарождающийся Дракон. Пока это тёмное нечто сложно было назвать Драконом, но та тёмная сила, что гнала Галчонка каждое полнолуние в лес, упорно формировалась, приобретая характерные черты. Дракон вопил, что это не по мужицки, когда тебя моют как маленького, что он жалок, но Галчонок был действительно ещё мал, чтобы противостоять двум взрослым, а потому продолжал выжидать удобного момента для тактического отступления.
— Ну вот, — Абель ополоснул отмытого мальчишку из ковшика и взялся за полотенце. — Совсем другое дело. Нормальный чистый ребёнок.
Фредерик сомневался, что нормальный ребёнок стал бы бегать по лесу, вымазавшись в крови, но промолчал. Чистый и чистый. Главное, теперь не походил на демона, вылезшего из чана с кетчупом.
— Надо его одеть, а то замёрзнет…
Абель продолжал суетиться, как наседка. Нацепил на Галчонка свои семейники и футболку, всё это было безумно велико и висело, как на вешалке. Теперь Фредерик окончательно убедился, что Абель не шутит. Кто ж будет шутить, если отдаёт чужому человеку собственные трусы? Нужно было срочно что-то предпринимать.
***
На улице всё ещё царила ночь. Сыроватые дрова потрескивали в камине. На столе горела керосиновая лампа. Где-то в лесу на полную луну протяжно мычал неуловимый бычок.
— Поешь, а то одними губами сыт не будешь, — приговаривал Абель, гладя Галчонка большой ладонью по ещё мокрым после купания волосам.
Тот, нахохлившись, как воробушек сидел за столом между ним и Фредериком. На столе перед ним лежала тарелка холодной жареной рыбы. Есть её предлагалась руками, потому что ни вилки, ни ложки на столе не присутствовало. Не то, чтобы их опасались давать, просто с вечера Фредерик свалил всю посуду в таз, а вымыть так и забыл.
Галчонок думал, что нарвался на психопатов пострашнее его чокнутой бабули, поэтому решил их не злить и всё же взялся за рыбу. Абель с умилением взирал, как юный гость методично, с почти хирургической точностью отделяет мясо от костей. Фредерик, задумчиво барабаня пальцами по столешнице, о чём-то размышлял. Буханчик созерцал эту библейскую сцену свысока. Грэм ничего не наблюдал, уснув под кроватью. Вот уж кто умел правильно расставлять приоритеты.
— Абель, мы не можем оставить его у себя, — собравшись с мыслями, заговорил Фредерик.
— Если ты снова предложишь отдать его этой чокнутой гринписовке…