Френсис в это время хозяйничал в доме. Абель вообще считал, что самое лучше лекарство для психики - это адский труд. Галчонок пока подтверждал его теорию. Только иногда, по ночам, всё же самовольно уходил из дома и где-то слонялся, возвращаясь на утро голодным и вздрюченным, будто всю ночь воевал с демонами.
— Где-то в лесу открылся бойцовский клуб, — предположил Абель. — Но нам с тобой о нём не расскажут. Первое правило и всё такое. Главное, чтобы мыловарением не увлёкся…
Сейчас Абель был где-то в Корнфилде на приёме у ветеринара. И несмотря на то, что он уехал по важному делу, Фредерик отчего-то чувствовал себя брошенным и никому не нужным, как фантик от сникерса. Да ещё как назло отсюда была хорошо видна свежая могила. Она маячила на фоне куста ежевики здоровенным белым булыжником, который откуда-то приволок Галчонок, чтобы лесная живность не вздумала разорять захоронение.
Белый камень, как призрак, напоминал о случившейся утрате. Хотя Фредерик до сих пор не мог в это поверить. Сегодня утром он по привычке свалил остатки еды из кастрюли в собачью миску и долго смотрел на неё в ступоре, прежде чем вышел на улицу, где снова был туман. Зачем после этого он пошёл за ограду и оставил на земле миску, Фредерик не смог бы сказать и сам. Наблюдавший это Абель почему-то не просил объяснений.
В полдень погода стояла солнечная и даже жаркая. Абель говорил, что это бонусы индейского лета и надо пользоваться его благами. Фредерик всё же сидел в теньке, потому что не считал солнечный удар благом. Рядом негромко играл радиоприёмник. Фредерик нашёл какую-то радиостанцию родом из прошлого века и как-то подсел на музыкальное старьё.
Корова продолжала пощипывать травку и откладывать лепёхи, почти злобно пялясь на своего охранника. Всё-таки у пастухов была чертовски напряжённая работа. Фредерика клонило в сон.
— Здрасти! — рявкнули над головой так, что задремавший пастушок подпрыгнул на месте.
Фредди Лаундс, ещё одно рыжее бедствие, подкралась, откуда не ждали. Со спины.
— Господи, как вы меня напугали. Что же вы так подкрадываетесь? Так же сердечный приступ случиться может.
— Да ладно. Чего вам боятся? Вы живёте в одном доме с маньяком.
— Наш кот вас не касается, — проворчал Фредерик, выключая приёмник.
— Пф! Вы совершенно не умеете увиливать. Я говорю о том мелком живодёре, которого вы пригрели под своей крышей.
— Никого мы не пригрели. Мы и не топим почти. Экономим.
— Я сама видела, как они с Гидеоном строили этот сарай.
— Коровник, — автоматом поправил Фредерик.
— Не важно. Я его видела.
— Кого?
— Френсиса Доллархайда в пальто. Хватит из меня дуру делать! Он живёт у вас. Или хотите сказать, что если я войду в дом, то не застану его там?
— Если вы войдёте в наш дом, это будет невежливо, потому что туда вас никто не звал.
— Ах, значит, он всё-таки там.
Фредди бросила Фредерику узду своей кобыл и бойко зашагала в сторону дома.
— А сами-то вы не боитесь? — спросил он вдогонку.
— Чего мне бояться? У меня ружьё, — хмыкнула егерьша, поправив ремешок.
— Так чего же вы всё-таки хотите, мисс Лаундс? — задался вопросом Фредерик. Прослушивания музыки делали его спокойным и настроенным на конструктивный диалог. — Убить мальчика или добраться до его родителей и содрать с них штраф?
— Штраф, конечно же!
— Тогда вам нельзя идти туда с ружьём. Это незаконно. Пораните мальчика, и уже вы будете должны денег его родителям. А уж если убьёте нечаянно… — Фредерик скорбно цокнул языком и состроил самые невинные глаза на свете.
Фредди потопталась на месте, прикидывая в уме варианты событий, и всё-таки повесила ружьё на луку седла.
— Ну, я пошла.
— С богом, — кивнул Фредерик.