— И как я мог отослать всех магов на патрули? — бормотал он. — Как я мог, как я мог?
Джей постучался, и дверь неслышно приоткрылась.
— Доченька!
Гермион заключил её в крепкие объятия.
— Всё хорошо? Что-то болит? Я заходил к тебе, но ты спала, я не решился будить… Есть хочешь? А пить? Я могу разогреть запеканку, а ещё у нас остался виноградный сок, твой любимый…
— Нет, пап, — улыбнулась Астори, отходя на шаг. — Я пришла взглянуть на… на двойника.
Лицо отца посерело.
— Не стоит…
— Стоит. Что-то подсказывает мне, что стоит.
Гермион покачал головой и с видимой неохотой отодвинулся.
— Она там, с дядей. Будь осторожнее.
Астори выпустила руку Джея и, глубоко вздохнув, перешагнула через порог.
Ей показалось, будто перед ней поставили большое зеркало, в насмешку объявив отражение двойником. Но уже через секунду Астори поняла, что это не так. Посередине комнаты стояла точная копия её самой. Только руки были туго стянуты верёвкой, а на щеках виднелись влажные дорожки. Испуганные тёмно-карие глаза смотрели с непониманием и болью.
— Зачем ты сюда пришла, милая? — замахал руками дядя.
— Я… Должна была… — пролепетала Астори, отчего-то смутившись. — Почему у неё руки связаны?
Ей не ответили. Двойник стояла, не шевелясь, изо всех сил удерживаясь от того, чтобы не расплакаться. Астори вдруг стало невыразимо жалко её.
— Развяжите… Ей же больно…
Астори шагнула вперёд и коснулась грубой кручёной верёвки. Самозванка вздрогнула. Бедная… Она, наверно, не понимает, что произошло, всего боится, никому не доверяет…
— Что… Что вы собираетесь с ней сделать?
Дядя развёл руками.
— Необходимо избавиться от неё. Другого выхода нет.
— Так нельзя! — воскликнула Астори. — Это же… живое существо, часть меня. Да, малая, но всё-таки часть.
— Мы не может оставить её в живых, — твёрдо сказал Вэй. — Прости, милая, но Орден уже всё решил.
Она несколько мгновений смотрела в непроницаемые серо-голубые глаза, всё яснее и яснее понимая, что в этот раз ей не выиграть. Но позволить погибнуть человеку… Разве Мастер может так поступить?
ЛжеАстори мелко дрожала, глотая слёзы, и Астори настоящая внезапно поняла всю гамму эмоций, терзавшую сердце двойника. Два родственных сознания на секунду слились, в голове прозвучали слова: «Почему голос молчит? Что им нужно от меня? Меня убьют? Я не хочу… Я очень не хочу!..»
Да, Ассахир перестал отдавать приказы своей шпионке, и теперь она не знала, что делать. Зато Астори знала точно. Мастера ни за что не допустят казни человека, виноватого лишь в том, что родился!
— Мы не станем её убивать, — спокойно сказала она. — Есть иной выход. Он всегда есть.
Астори коснулась бледной, дрожащей руки двойника.
— Как она была создана?
— Магия… Нарощенные кости, искусственно образованные плоть и кровь… Думаю, они не один месяц работали над ней.
— Если это магия… — протянула Астори, — значит, вернём её в первозданный вид. Соедините её со мной. Пусть она в меня вольётся.
— Это может быть опасно, — ответил дядя, помолчав. — И я просто не могу тебе позволить…
Она резко подняла голову.
— А я не могу позволить ей умереть! Дядя, пожалуйста… Я тебя прошу…
Вэй сжал кулаки; в нём боролись любовь к племяннице и логические доводы.
— Хорошо, мы попробуем. Только попробуем. Я позову ещё нескольких волшебников.
Астори осталась наедине с двойником. Тикали часы. Самозванка топталась на месте, не сводя заплаканных настороженных глаз с девочки.