Не Слышит.
Не Видит.
Не Ощущает.
Не Существует.
Вопреки его имени[44], у него есть начало и конец.
Шум. С ударом возвращаются и звуки. Ичиго буквально падает на землю, зажимая рукой уши, пытаясь заглушить полный безумия крик Яхве, который проникает во все слои мироздания. Голова раскалывается, трещит и вторит миру, который буквально корежит от гигантского выплеска энергии, которая продолжает закручиваться вокруг остатков техники и серебряной стрелы… Как ужасен Амакакеру-рю-но-хирамеки?! Внезапно всё затихает, Ичиго приоткрывает глаз и понимает: они всё ещё в центре хаоса, но Айзен, Айзен не сбежал в такой удачный момент, а поставил вокруг них ужасающей силы барьер. Куросаки завороженно смотрит на буйство реацу за барьером и с удивлением видит вдалеке еле разборчивый силуэт — Исиду. Так вот почему он полез в Вандеррейх, и, оказалось, не зря. Удивительно… до полной нереальности реальности осталось всё же назвать Айзена дядей и не нарваться на хадо свыше девяностых.
— Всё закончилось, — облегчённо выдыхает Ичиго.
— Да, — величественно кивает Айзен, когда буря реацу утихает и чернота начинает светлеть. — Квинси оказался интересным врагом, он многое сумел.
— Многое, многое, только вот ради совершенно бредовой идеи, — нервно ворчит Куросаки, не зная, куда девать руку, которая намертво вцепилась в катану.
Айзен снисходительно косит глазом, а потом подсказывает:
— Не пытайся разжать, так снимай, медленно.
— И без настырных дядюшек знаю, — огрызается Ичиго, — это же из основ…
— Дядюшка? — Соуске приподнимает бровь - этот Куросаки, кажется, и сам не знает, что бьёт рекорды по количеству поступков, удивляющих его.
— Ну а кто ещё? — пожимает плечами и старается не палить сильнее уже пропаленную контору Ичиго. — Столько в мою жизнь, жизнь семьи вмешивался, сколько наставник не делал.
Айзен только хмыкает, примиряясь, что благодаря квинси реальность происходящего немного хромает.
— И нет, это не Урахару.
— Хм. Интересно получилось, — Соуске мысленно делает заметку: всё же его мысли про другую память были правдивы, жаль только, подробнее узнать не получится. Хотя как знать, как знать…
Вокруг места убийства Яхве, барьера и одной странной компании начинают собираться самые шинигами - кто удостовериться в смерти их врага, кто забрать Айзена, а кто интереса ради. Соуске неспешно, будто делая одолжение, снимает барьер. Кьёраку немного хмуро поглядывает на живописную картину двух бывших врагов, которые даже и не думают показывать, что подобное вообще было в их биографии. «Всё же Куросаки Ичиго местами весьма взрослый, — вздыхает Шинсуй, а потом зацепляется взглядом за подрагивающие пальцы, — но всё же только местами».
— Будешь путь к наставнику искать - следи, куда идёшь, и не ходи лисьими тропами, — выдаёт непонятную фразу уводимый главнокомандующим Айзен.
— Ну спасибо, — бурчит вслед Ичиго.
И по губам читается «настырный дядюшка».
Айзен Соуске, как всегда, тепло и снисходительно улыбается.
Вскоре рядом оказывается и Урахара, который радостно о чём-то рассказывает, но Ичиго его совершенно не слушает. Ичиго сидит на земле, и задумчиво прокручивает в голове убийство Яхве, подмечая, что с ним ушло и ощущение, похожее на сон-наяву… А ещё ушла традиция после битв терять сознание от нервного перенапряжения.
Ичиго встаёт и, что-то наконец ответив Урахаре, направляется к друзьям, к Исиде - ему нужно о многом его расспросить.
Всё закончилось.